Звонок.

-Привет. Как дела? Чем занимаешься?
-Привет. Я же писала тебе, что болею. Лежу в постели.
-А, точняк. Жалко. Хотел сегодня с тобой погулять. Ну ладно. Пока.
-Пока...

По щеке слеза... Ему всё равно... А почему не всё равно тебе?! Глупая! Просто когда ему скучно или не с кем поговорить, он звонит, встречаетесь, разговариваете, если это можно назвать разговором, просто внимательно слушаешь его лекцию по наболевшей теме. В этот момент кажется, что могла бы слушать вечно... Иногда придумывает что-то интересное в виде кукольного театра или ужина при свечах на крыше, но всё от той же скуки, просто чтоб было интереснее... И опять ни звонка, ни сообщения по целым дням... Потом позвонит или напишет, нет, не потому что соскучился, просто нечего делать...

Спустя 7 лет...

Однажды, она позвонит ему.
И скажет, что хочет встречи. Просто так.
При встрече она даже не скажет тривиального "hi".
А начнёт рассказывать о своих походах по ночным клубам, подарках от богатых мужчин, о поездке неделю назад на Багамы. А потом про последний уикенд, проведённый в Праге. Про то, как крутит романы сразу с тремя мужчинами. из Парижа, Нью-Йорка и Сиднея. А о своих олигархах в России она умолчит.

Она будет одета в маленькое чёрное платье от D&G. Её распущенные белокурые волосы будут развеваться на ветру. А аккуратные ботильоны из замши и металла от Isabel Marant будут гармонировать с чёрным жакетом из меха лисы от Roberto Cavalli.
Шикарная роковая женщина. Мечта любого мужчины.
Ты вспомнил, какой она была 7 лет назад. Да, она была красива, её также многие хотели. Но...она была девочка, еще девочка, на которую ты мог спокойно забить. А сейчас? Ты увидил самоуверенную, успешную, роскошную стерву, покоряющую всех и идущую по головам. У нее ледяное сердце и стальные нервы.
О ней мечтают все. и стар и млад, как говорят в народе.

У неё свой бизнес, она разъезжает на дорогих иномарках. Имеет домик на Рублёвке и пару квартир в центре Москвы. Она добилась этого сама...что набивает ей ещё большую цену...

Он будет слушать её рассказы, как будто ему всё равно, заказывая очередную бутылку виски...выкуривая сигареты одну за одной...
Она скажет, что ей пора. Потому что через 4 часа у неё самолёт в Рио-де-Жанейро. А ещё нужно собрать вещи.

Она подойдёт к нему ближе и прошепчет ему на ушко: "Прощай, малыш".
По его телу табунами пробегут мурашки. Перед глазами в картинках все их встречи.
По щеке слеза. А ей всё равно.
Она сядет в свой чёрный Porsh и помчится по ночному городу...

А он ещё долго будет сидеть в этом баре. Курить сигареты...и пить виски...

P.S.: Вкусно тебе, детка?
Ты же её любил, любишь и будешь любить...
А теперь это ТВОЯ боль, пронизывающая всё тело...

------------------------------------------------------------------------------------------

By:
Valentina ♠Miss♠ Cartier
&
Rina von Black

(R&V)

---

Ты - капучино.

На тебе красивая вкусная пенка, за нее тебя и любят. За нее тебя и покупают, за нее тебя и узнают. Что под ней находятся знают немногие - то есть, конечно, кофе, но какой?.. В кафе это всегда большая загадка. В людях - тоже. sir_archet

Пройти тест

История древнего рода

Ваше имя Ваш фамильный герб И ваш девиз Bellum frigidum — холодная война

все гадания на aeterna.ru

История древнего рода

Ваше имя Ваш фамильный герб И ваш девиз Amat victoria curam — победа любит старание

все гадания на aeterna.ru

---

ммм... оч неожиданно...))

---

18.10.2009 в 19:24

Пишет  Kira Kuroi:

Немного фоток.





ась сясь сясь... спасибо кире за разрешение дернуть фоточки... надо будет порисовать этюдики... где там моя акварель???

---

- это издевательство?...

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

для моего братика, а теперь еще и мужа  Taira-kun четвертая порция

---

Понравившиеся заявки с D.Gray-man Fest'а, II круг.

Лави | Канда. "Не дай мне упасть в пустоту."

695 слов

Лави перевернул очередную страницу газеты: нужная ему информация все никак не находилась. Газетенка попалась паршивенькая. Бульварная. Но имена, мелькающие в ее статьях, представляли для книжников некоторый интерес…
В комнату вошел Канда. В руках он нес две чашки крепкого черного чая, оттого дверь захлопнул ногой. Получилось довольно громко.
- Тшш, Юу, не греми, - ухмыльнулся Лави, не отрывая взгляда от, в буквальном смысле, желтых страниц. – Пол-ордена сбежится, узнавать, все ли в порядке и не нужна ли помощь, что мы будем делать тогда?
- Пошлем их на хрен, - категорично заявил Канда. Протянул одну из чашек Лави.
- Интересно, чей хрен это выдержит… о, спасибо! Благодетель! Я тебя обожаю!
- Ори об этом громче. Тогда прибежит и вторая половина ордена. Скажут: два сапога – пара.
- А мы ответим: «Это не к нам, это к Линали!», - засмеялся Лави, отложил газету и с наслаждением глотнул теплого чая. В штаб-квартиру они сменили, но холод и сырость, судя по всему, тоже переехали вместе с экзорцистами. Ни слова не говоря, Канда сел рядом с книжником и набросил обоим на плечи пушистый клетчатый плед.
- Я, вот, знаешь, о чем подумал… - внезапно проговорил Лави и замолчал, задумчиво уставившись в свою чашку, как будто пытался что-то высмотреть в плавающих чаинках.
- Не знаю. Я еще не научился читать мысли.
- Я подумал, отчего мы так сошлись хорошо. Наверное, это из-за того, что мы – чертовски похожи. Оба не мыслим своего существования вне исполняемых нами задач. Я – прежде всего, книжник. Машина для записи и обработки информации. Ты – прежде всего, экзорцист. Машина для уничтожения творений Тысячелетнего Графа. Две машины всегда поймут друг друга, а? И смирятся с особенностями чужой деятельности.
- Ты сам-то веришь в то, о чем говоришь? – Канда зевнул. Лави не ответил.
- Веришь? Зря. Мы еще не совсем машины.
- Еще? – хмуро усмехнулся книжник.
- Еще, - спокойно ответил ему экзорцист. – Хотя в детстве мне внушали, что к этому надо стремиться. Видеть только свою цель и не считаться с потерями.
- Мне тоже внушали. Только у меня не очень-то получается. И не очень-то хочется. Не считаться с потерями, не оглядываться, не привязываться, не… - Лави запнулся, не договорил.
– Жить так словно ты – в пустоте. Упал в пропасть, завис - и никого вокруг нет, и уцепиться не за что.
- Да. Не хочется. Верно, Юу?
- Не хочется. Но окружающие иногда здорово злят. И всякая зараза, к которой я привязываюсь, норовит называть меня по имени!
Раздражение Канды было неискренним, но забавным. Лави усмехнулся, признавая необходимость оставить неудобную тему разговора:
- Я – не всякая.
- Ты – особенная зараза, ага. Несешь ересь в полвторого ночи.
- Самое время для ереси! Мозг уже практически отключился…
Канда фыркнул:
- Мой так уж точно.
- Ложись спать?
Канда неопределенно скривился, не ответил, остался сидеть рядом. Лави хмыкнул, взялся читать дальше. Кажется, нашел все-таки нужную статью…
Отвлекся он, только когда темноволосая тяжелая голова ткнулась виском в его плечо, согревая шею ровным дыханием. Лави вздохнул: спать в такой позе – не лучшее решение, все мышцы устанут, затекут, толку с такого отдыха? Но будить не стал. И плед подоткнул. «Ох, что будет, когда он проснется!»
Даже представить страшно.
Поэтому Лави и не представлял. Отложил газеты и просто смотрел на него. Спящим он казался совсем другим – спокойным, умиротворенным. Уязвимым. Человеком.
Канда чуть повернулся, сонно ворочаясь, прядь волос упала на щеку, раздражала. Юу нахмурился, махнул рукой, попытался откинуть ее назад, но она упала опять, и Лави осторожно убрал ее за ухо. Мазнул пальцами по теплой коже, слегка шалея от временной допустимости подобных прикосновений. Пока он не проснулся…
- Лави, - внезапно четко позвал Канда, и Лави замер, ожидая продолжения. – Не дай мне упасть в пустоту.
Наверное, надо было сказать: «Не дам. Буду держать, сколько хватит сил» - но книжник не мог дать подобного обещания, даже учитывая, что, проснувшись, Канда наверняка не вспомнит о полуночном разговоре. Поэтому он просто прижался щекой к теплой макушке друга и прошептал:
- Если мы будем падать вдвоем, это уже не будет пустотой.
- Логично, - не открывая глаз, согласился Канда.
- Ты не спишь? – все так же негромко уточнил Лави: внезапно посетившая его мысль казалась совсем уж невероятной…
- Сплю.
Лави усмехнулся. «А может, в самом деле…»
И, помедлив еще немного, слегка наклонил голову, чтоб поцеловать чужие сонные губы.

Лави | Книги. Ревность.

188 слов.

Ревность. Это то, что заставляет их ненавидеть окружающих его людей. "Он должен быть с нами, должен принадлежать только нам!" - они хотели бы прокричать это тем, кто посмел отобрать у них рыжего преемника Книгочея, каждому из них. Но книги не умеют кричать. Все, что они могут это тихо ненавидеть его друзей, особенно хмурого японца, наедине с которым Лави становится настоящим. И за это они готовы убить самурая.
Ревность. Из-за нее у книг желтеют страницы, осыпаются чернила. Она разрушает их. Старый Книгочей смотрит на них с жалостью. И им становится еще больнее. Но разрушение прекращается, как только Лави входит в библиотеку и улыбается им, начинает бережно касаться корешков. Он все еще любит их.
Ревность. Она вспыхивает с новой силой, когда его друзья врываются в заваленную книгами и рукописями комнату, принося с собой хаос. Они отрывают п. Книгочея от изучения бесценного документа, разрушают волшебную атмосферу. И теперь Лави смотрит только на экзорцистов. Ненависть растет, но дать ей выход книги не в силах.
Ревность. Она умирает, когда он произносит «я люблю вас». Они счастливы. Но одного экзорцист все же не говорит. Он молчит о том, что книгам никогда не сравниться с людьми.

666 слов

«Была тёмная, ненастная ночь [1], - хмыкнул Лави, отвлекшись от очередного документа и глядя в окно библиотеки. – Полуночную тишь не посмеет потревожить даже юркая мышь.[2] Но что за блеск я вижу на балконе? Там брезжит свет[3]». – младший Книжник очень любил объединять обрывки различных фраз в новые предложения и целые абзацы – довольно безобидная привычка, в отличие от прочих. Он вообще любил слова. Любил с ними играть, любил смаковать тексты, в которых старое известное слово заиграет новыми красками. Он вообще любил читать. Это было его работой, но сейчас Лави ещё раз посмотрел на раскиданные перед ним бумаги, и его замутило: пусть даже ему и не надо внимательно читать всё написанное – эйдетическая память просто зафиксирует текст, а анализом можно будет заняться потом, например, во время перехода на очередное задание, - но всё равно сухие тексты уже вызывали тоску. Старые, никому не нужные досье на экзорцистов, состоявших в Ордене лет тридцать назад. Уже, к сожалению, мёртвых, иначе этих бумаг было бы меньше. Впрочем, наверняка не скажешь…
Провозившись ещё некоторое время, он смахнул листы бумаги в архивную папку и подошёл к полке, намереваясь убрать её, и тут его взгляд упал на полку ниже. Туда, где стояли разные художественные тексты, которые Лави уже читал, но сейчас он заметил там что-то новое – обветренный и, казалось, местами обгоревший корешок с полустёршейся надписью. Заинтересовавшись, младший Книжник вытащил фолиант и сдул пыль – видимо, книгой совсем не интересовались, но это и не удивительно: язык, которым она была написана, лишь отдалённо напоминал латынь – видимо, писали в колонии, имевшей весьма ограниченное сообщение с метрополией. И её перевод-расшифровка был бы отличной разминкой для мозгов. Читать было сложно – буквы местами стёрлись, местами были замараны, но подобные мелочи его не волновали.
Потратив полчаса на чтение первой главы, Лави расхохотался: книга оказалась пособием для куртизанок. Каким образом она, да ещё в таком виде, оказалась в библиотеке серьёзной, в общем-то, организации, можно было только гадать. Наверное, кто-то просто притащил, соблазнившись таинственностью и возрастом, а что там написано – неважно. Отложив книгу, он невольно задумался: сначала неведомый автор диктовал правила, которые должна соблюдать каждая жрица любви: не привязываться, не влюбляться, не ревновать к другой. Правила, знакомые до боли, если, конечно, не считать последнего: Книжник не должен привязываться, не умеет любить… А вот ревность... Колючее слово, слегка шероховатое, опасное. И у него есть слово-зеркало – достаточно только поменять местами буквы. Верность – когда ревности может не быть. У многих слов есть зеркала, но они почти всегда дают сходные ощущения, а тут если ревность – опасность, то верность ощущается как крепость, защита от этой напасти.
Лави тряхнул головой – подобные мысли редко приводили к какому-то логическому концу. Размышлять о красоте слов можно до бесконечности, протягивая ленту всё дальше, к новым образам и ощущениям. И так до тех пор, пока не сморит сон. «Возьмём хотя бы Томаса Харди. Под деревом зелёным, вдали от обезумевшей толпы, голубые глаза… Незаметны? Нет, не то. Да и не голубые эти глаза. А если взять стихотворения? Под деревом зелёным, вдали от обезумевшей толпы, призрак прошлого, позабытый Богом, вернулся на родину… - Лави хмыкнул. – Высокий поэтический стиль, да».
Мысли снова вернулись к книге, которую он не будет читать. И к ревности. Что такое ревность? Злость на человека, который уделяет внимание другим людям, улыбается им, флиртует… В голове тут же всплыла картинка флиртующего улыбающегося Канды, и Лави беззастенчиво заржал. Видимо, познать ревность, хотя бы на этом имени, у него всё-таки не получится. Что ж, третье правило тоже соблюдено.
- Чего радуешься?
Аллен. Интересно, что он забыл в библиотеке?
- Да так, своим мыслям, - от образа Канды, флиртующего с Алленом, Лави был на грани истерики. Экзорцист недоверчиво смотрел на него, наверное, уже прикидывая, стоит ли вызвать санитарку из лазарета. Лави попытался взять себя в руки.
- Там ужин уже почти кончился…
Он опять заработался так, что забыл про время. Пора бежать в столовую, а то вдруг у Уокера откроется второе дыхание.
- Спасибо, - уже в дверях кивнул он и прищурился. – Аллен… Можно у тебя спросить?
- Мм? – Аллен всем видом изображал интерес.
- Из меня бы получилась куртизанка?
Вид расширенных от удивления глаз ещё долго поднимал настроение младшему Книжнику.

[1] Бульвер-Литтон. Начало романа «Пол Клиффорд», вошедшее в поговорку как худшая фраза. Имя Бульвер-Литтона носит ежегодный конкурс, определяющий самое плохое начало гипотетического романа.
[2] Мур. «Олени Санта-Клауса».
[3] Шекспир «Ромео и Джульетта».

Тикки | Канда | Лави. "Последняя стопка была явно лишней!"

249 слов

Очередная маленькая миссия. Очередной маленький городок. Очередная маленькая гостиница. Им бы и нескольких дней вполне хватило чтобы закончить миссию. Но появился он. Тикки Микк был как всегда непредсказуем. Лави, конечно, просчитывал все варианты его появления (это было весёлое и полезное дело, а ещё оно прекрасно занимало лишнее время, Лави даже блокнотик завёл и все свои догадки туда записывал), но такого не ожидал даже он. Конечно, внезапное выплывание из земли за спинами экзоцистов последних ничуть не удивило. Зато преподнесённая Ноем бутыль водки невероятных размеров повергла в шок даже акум. После слов Микка у Канды задёргался глаз, а в Лави проснулся нездоровый интерес книжника. В общем, через десять минут они втроём сидели под близлежащим деревом и употребляли содержимое бутыля, заедая его желудями. После того как ёмкость с водкой опустела на две трети, язык развязался даже у Канды. Развязался он не в лучшую сторону, по крайней мере для Канды.
- А я вот люблю тебя! – невнятно произнёс он поворачиваясь к Лави.
- Да ну! – пьяно усмехнулся книжник. – Докажи!
Не стоило Лави этого говорить. Впрочем он никогда не видел Канду пьяным, вследствие чего не знал на что способен японец в таком состоянии.
- Ща! – высказался Канда и пошатываясь пополз к Лави.
От следующих событий книжник даже протрезвел. Он никогда не смог бы подумать что Канда способен его поцеловать, да ещё и в губы. Вытаращившись на Канду он промычал что-то протестующее. Но мечник только сильнее придавил того к земле.
- Да… последняя стопка была явно лишней… - произнёс Микк, отползая подальше от вошедшего во вкус Канды и почти синего Лави.

Кросс | Канда. "Все вокруг меня должно быть прекрасно. А ты очень красив!"

534 слова

Название: Бычок, перчатка, Канда.
От автора: Происходит после битвы с 4ым уровнем.

Этот мир создан для меня – Мариана Кросса – избранного Чистой Силой. Генерала, познавшего войны, получившего почти совершенную силу, гордо и элегантно расправляющегося с гнилыми материализовавшимися проклятыми душами несчастных людей. Этот мир, каждое его составляющее прогнется подо мной, скрепя старыми заржавевшими шарнирами.

Кросс прижал очередную жертву своего мироведения к холодной бездушной кирпичной стене, крепко держа за плечо, так что не вырвешься. Неужели, она настолько слаба, эта жертва? Придирчиво осмотрев открытую кожу на предмет ран, не обнаружил даже царапины.
-Но, отчего же ты так тяжело дышишь, а? Гордый и несломляемый мечник, да?
Стиснул в руке горло, вдавливая Канду в стену, что бы никуда не делся, гаденыш. Резкий удар коленом в живот, конечно, в пол силы. Зачем же разбивать вдребезги дорогой и редкий хрусталь? Можно просто взять маленькое сверло и аккуратно, по периметру сокровища выцарапать свои инициалы. Чтобы не то, что коснуться, смотреть на нее боялись.

Нет! Ни в коем случае я не мечтаю о порабощении мира или, как в дешевых придорожных романах написано, стать правителем всей планеты. Я хочу совсем не этого. Я просто хочу, что бы все прекрасное в этом мире принадлежало мне!

-Знаешь, все вокруг меня должно быть прекрасно. – Его рука, как цепкие клешни, медленно, аккуратно приподнимается выше, сжимая подбородок Канды, поворачивая его опущенную голову к себе, что бы смотреть в его глаза. В его черные, полные злости, неподвластные и чертовски заводящие глаза. – А ты очень красив.

По губе течет тонкая дорожка крови, пачкает белоснежную перчатку, на что Марианн недовольно сжимает меж челюстей сигарету, выплевывает, вдавливая в землю толстой подошвой форменного сапога.
Канда не вырывается. Нет сил? Или издевается? Он просто смотрит в глаза Генералу, не удосуживаясь даже попытаться что-то сказать или как-то среагировать на такое оскорбительное поведение. Зачем зря вызывать в противнике злорадство?
«Еще пару секунд на передых и я снова нападу. Не думай, что я так просто сломаюсь, Мариан» - Он любил его именно за этот взгляд. В каком бы положении не оказался Канда, он всегда был уверенный в правоте, в силе, в себе.

А если не мне – то никому. Сломаю! Загноблю! Уничтожу! Что бы кроме жалости больше ни на что не рассчитывал! Красота моего мира не должна принадлежать кому-то еще!

И вот уже рука Канды с силой сжимает плащ на груди Кросса, сам ухмыляется.
«Да куда уж тебе?» - Мариан притягивает его лицо ближе к себе, задирает вверх его голову, будто стремясь оторвать надоевшей игрушке, растянуть тонкую, изящную шею. Проводит по ней языком вверх, останавливаясь на скуле. Искушенно выдыхая, делает секундную паузу, любуясь беснующимся, недоуменным, остервеневшим взглядом и разжимает ладонь. Канда, наконец-то, делая хриплый вдох, опускается по стенке на землю.
Кросс лишь надменно смотрит на экзорциста, снимая испачканную перчатку. Белоснежная ткань падает на землю, рядом с Кандой, тот недовольно фыркает, вставая на ноги, опираясь о собственные колени. И снова тот взгляд, заставляющий кровь бешеным потоком приливать к сердцу, зрачки сужаться от накатившего возбуждения, руки дрожать в неистовом желании забрать сейчас же в свои объятия куклу.
Но рано. Слишком рано. Не сломано, но покалечено. Если потерпеть, то вино будет только вкуснее и ценнее.
Ухмылка. Новой сигареты старый, привычный дым растворяется в тяжелом влажном воздухе.
-Я сделаю все, что бы тебе вернули твое оружие как можно позже. – Развязанная походка, ненавистный смех, тошнотворный запах курева. Канда с силой треснул кулаком по стене, всматриваясь в удаляющийся силуэт.
- Не дождешься, Мариан. – Усмехнувшись, наступает на перчатку, будто невзначай.
«Был бы акумой, а не союзником, как все проще было бы».

Тикки | Канда "Ты выйдешь за меня?"

284 слова

С того мига, когда в далеком городишке, чьего имени уже и не припомнишь, их пути пересеклись впервые, ему было ясно: эта цепочка встреч и расставаний, полных взаимных чувств, будет длиться очень и очень долго. О, этот накал страстей! О, эти полные чувства взгляды! Кто сказал, что истинное чувство обязательно должно быть любовью? Зачастую ненависть таит куда больший потенциал. Не говоря уже о ярости. Эстет внутри Ноа просто заходился в припадке эстетического наслаждения, сталкиваясь взглядом с темноволосым экзорцистом-японцем.
Дразнить экзорцистов вообще было удовольствием. Уж кто-кто, а Тикки мог говорить об этом с уверенностью. Но только немногие из них были удостоены великой чести быть настоящим воплощением Удовольствия от игры с ними.
Вот и теперь, увидев в толпе центральной улицы Лиона одного из двоих своих личных Удовольствий, Тикки не смог пройти мимо. Пропустив поворот, на котором он собирался свернуть еще несколькими ударами сердца ранее, Ноа подошел к фонтану и будто случайно натолкнулся на экзорциста.
Сверкнувший яростью взгляд напоролся на ответную любезную улыбку.
Рука, привычно опустившаяся на рукоять Мугена, оказалась издевательски точно накрыта рукой в белоснежной перчатке.
Молчание было увенчано шумом толпы и напряжением между двумя визави, стоящими в шаге от фонтана.
Затянувшаяся мизансцена исполнила свою роль и Тикки, отпустив ладонь Канды, как ни в чем не бывало пошел дальше мимо фонтана. Чтобы, поровнявшись с экзорцистом, выдохнуть ему на ухо жарким шепотом:
- Ты выйдешь за меня?
И, загадочно улыбнувшись в ответ на последовавшую тираду японца, удаляясь, махнуть рукой:
- Я спрошу твой ответ при следующей встрече, крошка!

...А после, сидя в своей комнате, гуляя по безлюдным улицам Ковчега, шатаясь по земле, исполняя распоряжения Графа, воскрешать в памяти мозаику истинных Удовольствий, которые, на самом-то деле, можно пересчитать по пальцам одной руки, и загадочно улыбаться, предвкушая обещанную следующую встречу...

Мариан Кросс | Лави. Заговор рыжих.

777 слов.

- А Вы уверены, что это хорошая идея?- тихий шепот еле слышно прошелестел по коридору Ордена.
- Хех, если бы это было «хорошей идеей», неужели ты думаешь, что мы обсуждали бы её здесь и сейчас?
- Но…
- Что, боишься?- ехидно произнес человек, стоящий в тени от отбрасываемого лампой света, и внезапно усмехнулся.- Ох, уж эта молодежь. Не умеет весело жить. А вы, Книжники, вообще на правилах зациклены,- во вздохе послышалась доля разочарования,- так и со скуки помереть можно.
Лави вздохнул, мимоходом прислушиваясь к звукам погруженного в сон Ордена. Что-то подсказывало, что Кросс не будет уделять этому такого внимания, привыкнув жить «на грани» - чем больше риска, тем лучше.
Вообще, знай он заранее, зачем генералу вздумалось разбудить его посреди ночи и увести в нежилое крыло здания (хоть и на том спасибо – лишней порции случайных, бодрствующих по ночам глаз они все-таки избежали), никогда бы не открыл, сделав вид, что его нет у себя. Хотя от этого попробуй скройся – дверь вышибет в лучших традициях визитов Комуи к Уолкеру.
«И вообще – как только узнал, что именно сегодня Старик уехал по делам? Впрочем, от него всего можно ожидать. Не удивлюсь, если у него пол Ордена в жучках и негласных осведомителях – а как иначе узнавать, можно ли наведаться под родную крышу и не попасться при этом на глаза никому из вышестоящих?»
- Нет, ну, я, предположим, понимаю, Ваши мотивы,- Лави несколько устало посмотрел на своего морального мучителя, запустив пальцы в волосы и меланхолично перебирая их. «Хотя лучше бы не понимал».
- Но почему все-таки я?
Кросс улыбнулся. Сама по себе эта улыбка не предвещала ничего хорошего, а в искаженном освещении коридора и вовсе казалась какой-то… дьявольской, так что Лави еле удержался, чтобы не сделать шаг назад.
- Во-первых, у тебя есть для этого все возможности. А во-вторых, парень, скажем так, ты мне нравишься,- улыбка стала более мягкой, почти отеческой,- я практически вижу в тебе себя в молодости. Тот же необузданный пламенный характер, который упорно пытаются зажать в рамки, но – у них ничего не получится, могу тебе сразу сказать,- он несколько развязно обхватил его рукой за плечи,- ведь и уже не получается, не так ли?
Кросс разразился гулким хохотом, так что юный Книжник нервно обернулся, опасаясь того, что вся конспирация может полететь к чертям.
- Ты так же любишь приключения,- а тот продолжал,- авантюры. Красивых девушек, не правда ли? Ой, нет-нет, только не говори мне, что ты ни разу не засматривался на эту малышку Ли.
Лави аж внутренне похолодел. Он всегда боялся, что в один «прекрасный» день может стать похожим на старую Панду – таким же вредным, ворчливым и правильным, а оказалось, что его будущим может быть сам Мариан Кросс! Да уж, и вот какое из зол тут будет меньшим?
- Да, в Ордене, к сожалению, с девушками напряг. К Линали-чан Комуи близко не подпустит, да ещё и Комуринов натравит,- казалось, он уже просто размышлял вслух с самим собой,- да и маленькая она ещё все-таки. Зато вырастет – красотка будет, ох! Миранда меня совершенно не возбуждает… Есть ещё, правда, Клауд,- Кросс как-то многозначительно цокнул языком, решив, видимо, эту мысль не озвучивать,- ну… в общем, с ней тоже не все так просто,- он ещё на пару секунд задумался, а потом словно очнулся, переводя взгляд на подозрительно смотрящего на него юнца.- В общем, мы с тобой похожи. И это в моем отношении к тебе даже перекрывает тот факт, что ты – будущий Книжник. Поэтому я не сомневался, что ты не только с интересом воспримешь мою идею, но и поможешь мне в её реализации. Ну же, не разочаровывай меня!
В это мгновение Лави был абсолютно уверен, что в его голосе прозвучала еле заметная угроза. Похоже, деваться ему было некуда – все давно решили за него.
Хотя… он должен бы признаться, Мариан был прав – затея ему показалась, как это ни грубо звучало, забавной. Во всяком случае, на лица участников он бы посмотрел с удовольствием.
- Хорошо, я согласен,- он, наконец, покорился воле судьбы.
- Вот и молодец!- генерал расплылся в улыбке и, хлопнув парня по плечу, отпустил из своих цепких рук, тут же развернувшись на каблуках форменных сапог и направляясь вглубь коридора, на ходу прикуривая сигарету, мелькнувшую в темноте едва заметным красным огоньком.
- И не забудь – завтра, как договаривались!- бросил он, не оборачиваясь, и вновь разразился громким, истинно дьявольским смехом. Лави в очередной раз поежился, озираясь по сторонам, и поспешил ретироваться с места тайной встречи, сжимая при этом в руках небольшую бутылочку, наполненную прозрачной жидкостью.
Похоже, ночь обещала быть бессонной – ему ещё необходимо было придумать, как заставить выпить Аллена новое экспериментальное средство Комуи, каким-то неведомым путем унесенное из его секретной лаборатории, которое должно было… менять пол.
«Хм… а это, и правда, может быть забавно…»,- губы Лави растянулись в довольной ухмылке, а рассеянный свет перегорающей лампы придал ей что-то неуловимо демоническое.

Лави | Канда. "А ты любишь кроликов?"

251 слово

- Эй, Канда!
Лави несколько растерянно смотрел в спину уходящего мечника: на его памяти Канда далеко не впервые внезапно разворачивался и уходил, не сказав ни слова. Только именно сегодня это было особенно обидно.
- Канда!
Младший Книжник не ожидал, что Канда вернется или даже хоть как-то отреагирует на оклик. Впрочем, чуда и не произошло: Канда завернул за угол и скрылся из вида. Идти за ним сейчас было абсолютной, непроходимой глупостью, сопряженной с риском для жизни. Но Лави все равно шел. И с каждым шагом на его губах все увереннее расцветала улыбка, а походка становилась быстрее. Последние шаги он и вовсе пробежал, чтобы обогнать идущего Канду, и, закинув руки за голову, продолжить движение спиной вперед.
- Да что я такого сказал-то?
Канда молчал, продолжая идти вперед.
Лави не собирался дождаться ответа. Пока что ему было достаточно и того, что Канда не стал сгоряча хвататься за Муген.
- Да в чем дело? Невинная же фраза!
Канда отмахнулся, впрочем как-то вяло. Лави опасливо глянул за спину, но нет, коридора хватало еще на шагов двадцать - до следующего поворота.
- Я всего-то спросил, может тебе какую зверушку завести? Чтобы ты поспокойнее стал, - Лави продолжал дурачиться, зорко следя за тем, чтобы Канда не успел двинуть руку к рукояти меча.
- Пфф!
Лави заулыбался еще радостней: если Канда пошел на переговоры, значит все в пределах нормы:
- А ты любишь кроликов?
- Заткнись!
Книжник пропустил Канду чуть вперед, подстраиваясь под его шаг, и молча шел рядом. То, что его не убили на месте, вселяло определенную надежду.

644 слова

- Юу! Юу-у-у!
Взмах катаной и:
- Прекрати звать меня по имени!
- Ладно-ладно! Но ты скажи все-таки, ты только котят любишь? Или щенков тоже? Маленьких таких, пушистых, мягоньких…
- Пф.
- Ясно. Значит, нет. А мышек? Или крыс? Они такие забавные!
Взгляд исподлобья не предвещал зарвавшемуся книжнику ничего хорошего.
- Хм… а белочек? Бурундуков? Хорьков? Они, кстати, на тебя похожи, характером… ай, понял-понял! Не похожи, конечно, они гораздо более милые… О! А ты любишь кроликов? Таких длинноухих, лохматых…
Терпение у Канды закончилось. А у кого бы не закончилось, если б этого кого-то на протяжении нескольких часов, все то время, пока они добирались в штаб, кое-кто изводил дурацкими вопросами и шуточками? И только из-за того, что кто-то плохо закрыл свой дорожный чемодан и, когда багаж свалился с полки, кое-кто успел заметить плюшевого котенка, спрятанного внутри? Котенок, к слову, был просто очаровательным: с умильной мордочкой, мягким пузиком и букетом цветов в коротеньких лапках… Но сейчас дело, конечно, было не в нем, а в кроликах.
- Люблю! – заорал Канда, в бешенстве отбрасывая чемодан и обнажая катану. Лави сразу понял, что сейчас его будут убивать, и пустился наутек, а разозленный мечник – за ним. – Лохматых, рыжих, тупых, недалеких, наглых идиотов! Но одного из них я сейчас точно убью!
Когда до Лави дошло, что же ему орали вслед, он остолбенел и чуть было не напоролся на острие меча, чудом остановленного у самого горла.
- Ты… - Лави моргнул недоуменно и посмотрел как-то особенно жалобно. Ему показалось, что он ослышался все-таки. – Ты серьезно, что ли?
- Пф, - ответил Канда, убирая меч. – Конечно, нет. Что я Комуи потом скажу, если убью книжника? Но еще одна твоя шуточка, и я тебя покалечу точно. Ясно?!
И, резко развернувшись, направился обратно, сделав вид, что не услышал чужого: «Нет! Стой! Не ясно! Юу-у-у!».

- Ну вот. Отчитались, теперь можно и отдохнуть, - Лави мечтательно потянулся, предвкушая, как завалится спать и упорядочивать в голове все то, что с ними произошло за эту пару недель. – Но ты мне, кстати, так ничего и не объяснил…
- А я что-то должен объяснять всяким тупым недоумкам? – фыркнул Канда, и Лави приготовился доказывать свою умственную состоятельность, но обмену мнениями помешало появление Линали. Юная экзорцистка выпорхнула им навстречу из-за очередного поворота коридора и радостно всплеснула руками:
- Канда! Лави! С возвращением!
- А, Линалли, привет! Я прямо соскучился по тебе и… - Лави осекся, когда увидел, что Канда достал из чемодана злополучного котенка и протягивает девочке.
- Вот. С прошедшим тебя.
- Ээээ… - сказал Лави.
- Ох! – сказала Линали и счастливо рассмеялась. – Канда! Ты такой милый! Ты не забыл!
Она чмокнула в щеку и крепко обняла парня, который продолжал делать вид, как будто ему совершенно все равно, что на нем виснут хорошенькие длинноногие девчонки, а затем еще раз поблагодарила его и умчалась хвастаться игрушкой брату.
- Так у неё был день рождения?
- Два дня назад. Ей исполнилось пятнадцать.
- И ты мне ничего не сказал, зараза?! И купил этого котенка для неё… А Комуи тебя не убьет? Ну, что ты пристаешь к его маленькой сестричке и все такое, ммм?
- Я не пристаю.
- Ну, ухаживаешь.
- Пф. Как можно ухаживать за кем-то, кто тебе вроде младшей сестры? – видя ошеломление на лице Лави, Канда сжалился и все-таки пояснил: - Они с Комуи для меня… ну, как семья. В некотором роде.
- А… понятно. То-то я думал…
- Ты умеешь думать? – он уже совсем собирался уйти, но Лави еще успел задать ему последний вопрос:
- А я? Я для тебя кто?
- А ты, - усмехнулся Канда, - тупой кролик. И я отрежу тебе уши, если ты будешь продолжать задавать свои тупые вопросы.
- Ну и ладно, - засмеялся Лави. – Зато я сегодня точно узнал, что ты любишь кроликов.
- Не всех.
- А до всех остальных мне и нет никакого дела.
Канда фыркнул, и они пошли дальше. Отдыхать.
В конце концов, после миссии экзорцистов всегда должен ждать заслуженный отдых.


Тикки | Канда | Шерил. "Может это и мечта, но Роад я звать не буду! Мала еще для таких вещей..."

284 слова

- Да это же просто мечта! – Тикки с восхищением рассматривал свой подарок. Пряди длинных черных волос, разметавшиеся по подушке, накачанный торс, стройные бедра, румянец на щеках, приоткрытые губы, затуманенный взгляд…
- Это подарок от нас с Роад, с днем рождения, братец! – поздравил его Шерил не забыв передать поздравительную открытку.
- А где же тогда сама Роад? Или она опять помчалась к Уолкеру? – Микк скептически поднял бровь и стал раздеваться.
- Уже опробуешь?
- Конечно, зачем ждать? Тем более, вдруг еще очнется. Если в сексе он так же хорош, как и в бою, то эта игрушка мне еще не скоро наскучит.
Шерил присел в стоящее рядом кресло и приготовился наблюдать. Ну что поделать, вуайерист он и в Африке вуайерист, тем более, что младший брат вроде и не против. Сам младший брат с истинной улыбкой садиста приблизился к своей жертве. На эти действия Канда лишь отрешенно посмотрел на Ноя. Регенерационные способности мечника давали о себе знать, наркотик, коим тот был накачан, быстро улетучился. И когда Тикки склонился над ним и поцеловал, Юу отреагировал мгновенно. Приложив не успевшего ничего сообразить Ноя головой об стену, он сдавил его горло руками и обернулся к Шерилу:
- Как отсюда выбраться?
- Хо-хо, через дверь юноша, через дверь! – засмеялся Камелот.
Обернувшись простыней, Канда пулей выскочил за дверь и… был тут же пойман акумой третьего уровня.
- У меня же дочка по дому ходит, что же она подумает, увидев голого экзорциста неАллена бегающего по дому? – продолжал смеяться Шерил, видя, как пришедший в себя Тикки порет непослушную игрушку.
- Так может ты ее позовешь, чтобы привыкала. – задорно улыбнулся Микк. – Кстати, дай мне свой ремень, а то мой слишком тяжелый.
- Тикки, может это и мечта, но Роад я звать не буду! Мала еще для таких вещей! – перестал смеяться заботливый отец, удачный дипломат, верный друг и просто нехороший человек. – Тем более, это небезопасно!

Дейся | Канда. Прощальный звон колокольчика.

259 слов

"Не догонишь, не догонишь, не догонишь!" - Дейша умудряется на бегу обернуться и показать Канде язык. Японец уже выбился из сил, петляя за неутомимым футболистом. Он, кажется, и сейчас играл в футбол, делая обманные маневры и передавая невидимые пассы. Только сейчас его добычей был не кожаный мяч, а черные ножны. Он впервые обнаглел настолько, что осмелился спереть Муген прямо из-под носа у медитирующего Канды. Нет, ну он конечно всегда с восторгом наблюдал за тренировками мечника и его спаррингами с Мари...
Кстати, про Мари. Гигант появился в дверях весьма своевременно, и отвлекшийся Дейша со всей дури вписался лбом в его мощную грудную клетку. "Держи его..." - взмыленный Канда облегченно вздохнул, отобрал Муген у Дейши и заехал рукоятью тому по лбу. В назидание, так сказать. Дейша щурился, как нашкодивший кот, но похоже что он остался доволен своей проделкой.
"Не сердись, Юу, тебе не идет". Мари одобрительно хмыкнул, и японцу ничего не оставалось, как извинить напарника.
Вечером они отмечали день рождения Канды. Захмелеший Мари в порыве чувств предлагал всем померить свои наушники, а Дейша, заметив, что Канда все еще обижен, совал ему в руки свой колокольчик, и просил позвонить. Канде понравился мелодичный звук, и мир был окончательно восстановлен.
На следующее утро Канда проснулся от негромкого позвякивания над ухом. Дейша счастливо улыбался и протягивал Юу плетеную веревочку для волос, с двумя маленькими бубенчиками на концах. "Тебе нравится, Юу?" Канда кивнул, и затянул хвост новой завязкой.
А вечером Дейши не стало. Печально брякнули, падая на землю, колокольцы на синей веревочке. Канда потерял их в пылу битвы, когда еще даже не знал, что Дейша мертв.

Тикки | Канда | Аллен. "Давай научим его играть в покер!"

83 слова.

- Давай научим его играть в покер, давай научим его играть в покер! Чем ты думал когда предлагал?!
- Если чесно, то головой.
- Головой? Аллен, ты хоть представляешь что мне Граф устроит увидев в таком виде?
- Ну подумаешь в трусах и без копейки...
- Да? А то что этой копейкой был весь бюджет Ноев...
- Твой Граф ещё навоюет.
- Аллен, ты - болван!
- А мне не обидно знаешь ли.
- Не обидно ему... кошмар какой...
- Да ладно тебе! Тебе хотя бы месяц в костюме боба ходить не прийдёться...

Лави | Канда. "Я отдам все, чтобы ты никогда не встретил смерть...".

237 слов.

- Черт бы тебя побрал, глупый кролик! – Канда с маху упал на колени, склонился над лежавшим на спине Лави, рванул куртку, открывая безобразную рану на груди Книжника, - Что ты творишь, а?! – алая, яркая кровь вытекала толчками, а рану зажать было нечем, разве что ладонями.
- Юу, - прошептал Лави, громче он сейчас говорить просто не мог.
- Заткнись! – был короткий ответ, - Кто просил тебя лезть на рожон?
- Ты бы не успел… - Книжник просто улыбнулся, а из уголка рта потекла струйка крови.
- Молчи, - Канда заозирался, да где же эти чертовы искатели, когда они так нужны?! Сам он был бессилен что-либо сделать.
- Знаешь, - Лави судорожно вздохнул, прикрыл глаз, словно набираясь сил, - Я отдам все, чтобы ты никогда не встретил смерть, Юу.
И эти слова неподъемным грузом свалились на плечи Канды.
- Глупый… кролик, - теперь уже шептал он, - А ты подумал, что я буду делать, если умрешь ты? – голос звучал все громче и яростнее, казалось, если бы Лави не был ранен, Канда бы из него всю душу вытряс, - Что я буду делать?!
Но на этот вопрос младший Книжник ответить уже не смог, в его глазах потемнело, и он потерял сознание.
***
В себя он приходил долго и мучительно. Белые стены и потолок госпитальной палаты, запах лекарств и… Канда Юу у его кровати. Выражение лица мечника предвещало только одно: «Вот только выздорови, глупый кролик. И я убью тебя лично!»

Тикки | Канда. "Ты - черный котенок, купающийся в лепестках алых роз...".

244 слова

Ночной кошмар изменился. "Никто не видит этих цветов, Канда, никто.... Они - лишь плод твоего воображения" Да? А почему тогда они так реальны? Почему их можно коснуться, зарыться лицом в шелковистые лепестки, обрывать их, не боясь что умрешь... Да, они изменились, теперь это не божественно-невинные лотосы, а кроваво-красные, постыдно царственные розы. Я с наслаждением обрываю бутоны, мну их в разгоряченных ладонях и падаю на прохладный ковер лепестков. Сорванные лепестки темнеют и становятся похожи на запекшуюся кровь. Я видел столько крови за всю свою жизнь, столько смертей... Но ни одна смерть на приносила мне столько удовольствия, как смерть этих цветов. Я бесстрашно хватаюсь за стебли, раню руки, и моя кровь становится незаметной на красном ковре...
Я, кажется, возбужден и что-то кричу. На языке той страны, которой давно уже нет... Срываю рубашку и снова падаю, укрывая себя лепестками. Хорошо что никто не видит меня таким - иначе бы имидж "Канды-который-всех-ненавидит" был бы безнадёжно подорван. Но это мой личный кошмар, кошмар, превратившийся в наслаждение...
"Ты - черный котенок, купающийся в лепестках алых роз... Мой черный котёнок..." - Тикки встаёт, застёгивает брюки и грациозно потягивается. Потом лениво приземляется обратно в кресло, закуривает и меланхолично треплет по макушке Роад, прильнувшую к локтю. Ее взгляд все еще устремлен в хрустальный шар, приютившийся на столике. Сейчас он уже мутнеет, скрывая от взгляда черные пряди, разметавшиеся по алому ковру из лепестков. "Спасибо, Роад" - Тикки доволен и не скрывает этого. "Еще немного, и он будет только моим...."
Роад щурится и звонко хохочет.

Лави | Канда. Растопить лёд.

150 слов

- Юу…
- Не называй меня по имени!
- Юу-кун…
- Да заткнешься ты когда-нибудь, глупый кролик?!
- Юу…
Опять и опять. Снова и снова, словно на штурм неприступного замка. Все вокруг удивлялись – зачем это ему? Эта вечная игра с огнем? Ведь и ежу ясно, что когда-нибудь Канда сорвется. Ну, ежу может и ясно… А вот Лави все никак не хочет, не может остановиться. А значит, в который раз во всеуслышание звучит:
- Юу!
А в ответ сердитое рычание. Но быть может не такое сердитое, как в прошлый раз? И смотри-ка, даже меч не достал.
- Юууууу...
Книжник почему-то верит, что когда-нибудь, он растопит лед в сердце Канды и сможет подобраться к этому невозможному парню ближе. Так близко, как никто еще к нему не подходил.
Все же любопытство – страшная сила. Тем более, когда оно медленно, но верно перерастает в… а вот во что, Лави пока и сам толком не знал.

Мудрость Ноя | Канда. "Пойдем к нам! Тебе понравится!"

277 слов

Канда открыл глаза. Смутное чувство тревоги заставило его подняться с постели. Странно… Сегодня не было обычных кошмаров, преследуюших его с момента встречи с тем карликовым Ноем. Сегодня ему вообще ничего не снилось. Но что-же тогда подняло его посреди ночи?
Круг по комнате. Удар сердца. Тревога только нарастала. Мечник прислушался к звукам спящего Ордена… Обычная тишина большого здания."Пойдем к нам! Тебе понравится!"
Мороз по коже. Все тело застыло… Этот голос! Что нагло заявлял о намерении воспользоваться его, Канды, мозгом… Этот голос… У НЕГО В ГОЛОВЕ!Вдох. Выдох. Руки трясутся. Надо успокоиться. Что еще за бред? Канда позволил себе усмехнуться, глядя на ходящие ходуном руки.
«Не пытайся сопротивляться. Все уже решено. У тебя нет выбора.»Меч выпал из рук. Что?«Ты выиграл Джек-Пот, Канда Юу. Ты станешь одним из нас. Ты станешь гневом Ноя. Ты идеален для этой роли. Ты силен. Да, ты очень силен. А мы стократ увеличим твою силу. Граф будет рад такому сыну.»
Нет! Такого не может быть. Судорожный вдох. Опустился на колени не в силах стоять. Что за чушь? Он лично уничтожил Гнев Ноя… сомнений никаких. И он экзорцист. В нем Невинность. «Ты убил Скина Борика. Уничтожил очередную оболочку. Но ты принял в себя часть его силы. Его энергия до сих пор в тебе. Она откроет путь памяти Ноя. Ты уже видел ее. В своих снах. Это теперь твоя память, Брат!»
И Канда проснулся. В холодном поту. Руки и правда тряслись. Вздох облегчения… Очередной кошмар. Встал, оделся. Наклонился над раковиной… Холодная вода по лицу. Вернула твердость рукам и ясность голове. Поднял лицо. Зеркало…из которого ему улыбался серый человек со стигматами на лбу.

Тикки | Канда | Лави. "Девушка, вы не замужем?".

265 слов

"Я обязательно убью Комуи!" - думал про себя Канда, когда Лави вёл его под руку на роскошный бал.
"Чёртова конспирация" - думал Лави, когда Юу наступил на подол платья и чуть не полетел со ступеней.
"Нет! Я обязательно жестоко убью Комуи" - думал Канда, когда Лави пришлось его ловить.
"А он лёгкий!" - с удивлением думал Лави, отпуская Канду.
- Только не потеряйся. - произнёс Канда, когда Лави ушёл на сбор информации.
- Не волнуйся. - произнёс Лави, уходя к дальним столикам.
- Ч-ч. - ответил Канда, провожая взглядом Книжника.
"Она необычайно хороша!" - думал Тикки, наблюдая за стройной брюнеткой.
"И чего он на меня так уставился!?" - думал Канда, ловя на себе пожирающий взгляд Микка.
"Надеюсь она не такая дура, как остальные..." - думал Тикки, направляясь к Канде.
"Надеюсь он ко мне не пристанет." - думал Канда, когда к нему подошёл Микк.
- Девушка, вы не замужем? - произнёс Тикки, целуя руку Канды.
"Нет! Я не замужем!" - думал Канда, выдерая руку из цепких пальцев Ноя.
- А? - удивлённо произнёс Тикки, глядя как над Кандой собирается убийственная аура.
"Юу, ну почему ты такой!" - думал Лави, быстрым шагом направляясь к мечнику.
"Я тебе счас покажу "не замужем"!" - думал Канда, мысленно убивая Ноя.
- Юшечка, вот ты где дорогая! - выпалил Лави, хватая Канду за руку.
"Значит замужем..." - думал Тикки наблюдая за ошарашеными глазми Канды, что уставились на Книжника.
- Я тебе сейчас покажу Юшечку, ты у меня лужетцей станешь! - прошипел Канда, поворачиваясь к Лави.
"Кажись я попал..." - думал Лави, наблюдая за тем, как Канда достает из под юбки муген.
- Юу, прости я... Оу-у-уу-у!!! - завизжал Лави уворачиваясь от катаны.
"Вот это темперамент!" - думал Тикки, наблюдая за спешно покидающими помещение гостями, разваливающимся зданием и двумя экзорцистами...

Тикки | Канда. "Сыграем скромную свадьбу, возьмем у графа ковчег и будем жить долго и счастливо назло всем!".

186 слов

Канда сидел на коленях у Тики, откинув голову на его плечо, и улыбался.
Наверно это был редкий момент, когда можно увидеть улыбку самурая.
-Интересно, сколько это будет продолжаться? – прошептал Ю.
-О чём ты?
-О нас… Об этих масках… Обо всём… Меня бесит то, что сейчас мы с тобой сидим тут вместе, а завтра должны будем драться… Мне это надоело… Почему мы просто не можем быть вместе?
-Ты ведь и сам знаешь ответ, верно?
Молчание.
Микк нежно поцеловал мечника.
-Знаешь, а давай сыграем скромную свадьбу, возьмем у графа ковчег, и будем жить долго и счастливо назло всем… - сказал Тики с грустной улыбкой.
Канда лишь сильнее прижался к Ною, он хотел сохранить эти моменты навечно…
Он хотел лишь быть рядом с ним, разве это так много? Но, увы…
Рассветало.
Ю встал и направился к выходу.
-Я обязательно приду сегодня…-прошептал самурай.
-Я буду ждать, усмехнулся Микк.
Так продолжается уже год. И будет продолжаться до тех пор, пока один из них не погибнет. Но тогда и не станет другого… Они не могут быть друг без друга... Это безумие. Это любовь…

Лави | Канда. Лента в волосах.

230 слов

Чёрная шелковая ткань зажата в дрожащих пальцах книжника. Глаза бегают из стороны в строну лишь бы не видеть его, не видеть выражения столь любимого лица. Зачем он пришёл? Ведь знал же, что он откажет. Как глупо было надеяться на его согласие. Как глупо… Прийти к нему чтобы получить очередную порцию боли… А может ты стал зависимым? Ты ведь прекрасно знаешь что он никогда не подарит тебе счастье. Да, пожалуй боль – это единственное, что ты можешь от него получить. И ты хватаешься за неё, как за самое дорогое. Постоянно изводишь его, чтобы получить эту каплю внимания, пусть и не лестного, это не важно. Важно лишь то, что он знает о тебе и признаёт твоё существование.
- Может ты скажешь зачем пришёл? – раздраженно спрашивает мечник.
- Й…Юу… - пальцы сжимают несчастную ленту, - Юу, я хотел подарить тебе это…
Мятый кусочек шелковой ткани теперь лежит на открытой ладони. Книжник опускает голову, не в силах смотреть на японца.
Канда развязывает хвост и отбрасывает старый шнурок в угол комнаты. Чёрные волосы рассыпаются по его плечам, заставляя Лави поднять испуганные глаза.
- Завяжи. – говорит мечник и поворачивается к нем у спиной.
- Ч-что?…
- Завяжи говорю. Ты ведь за этим пришёл.
Руки дрожат, но он упорно пытается собрать волосы в хвост. И вот лента завязывается на узел, затем на второй. Он не прогнал, не накричал, он даже не прикоснулся к мугену. Значит ещё есть шанс, значит ещё не всё потеряно...

462 слова

Есть такие дороги – назад не ведут.
На чужом берегу я прилив стерегу.
Паруса обманув, ветер стих навсегда,
Плоским зеркалом стала морская вода.

Лави стоял у причала и смотрел на свое отражение в поверхности воды. Прошло уже три года с тех пор, как он в последний раз переступил порог Главного управления. Они ушли. Война закончилось, надо было двигаться дальше, идти на следующую войну, писать новую историю. Пришлось оставить ставший домом Орден, друзей и Канду. Невыносимо больно. Даже спустя столько времени.

Я по дну бы морскому навстречу пошла,
Только в компасе старом сломалась игла.
Парус стерся до дыр от палящих светил,
Да и ветер попутный меня невзлюбил.

Старик с грустью смотрел на Лави. Его он уже привык считать своим внуком- парень уже давно стал ему родным. И сейчас Книгочей искренне переживал за своего ученика.
За первый год их путешествия Лави пытался сбежать восемь раз. Ни одна попытка не увенчалась успехом. А однажды тот едва не утонул. После этого он успокоился, решив, что помнить и надеяться на случайную встречу это лучше, чем прибывать на том свете.
Уже два года старик делает вид, что не замечает, как его ученик пишет короткие письма без обратного адреса, как он вглядывается вдаль, надеясь увидеть знакомый силуэт.
А Книгочей улыбается, зная, что рано или поздно их найдет неугомонный японец и вернет тот озорной блеск глазам его внука.


Третий год я зову – только эхо в ответ,
Обманул меня ветер, запутал твой след.

-Черт!- в очередной раз ругается Канда, слыша, что сухонький старик со своим рыжеволосым внуком ушли из этой деревни неделю назад. Он ищет их уже три года, а на след напал только месяца два назад.
Он думает о том, что когда нагонит их, Лави от него уже не отвяжется. Канда три года не знал, что с этим глупым кроликом, не слышал этого надоедливого "Юу!", не смеялся. Нет, ему пересылали письма из Ордена, но откуда они приходили не знал никто. Ничего, скоро он найдет этого идиота.

Только сталь твоих глаз не забыть никогда,
А в груди ледяная морская вода.

"Время лечит,"- Лави надеется, что это правда. Но он снова и снова видит лиловые глаза во сне.

Обернуться бы лентой в чужих волосах!
Плыть к тебе до рассвета, не ведая страх,
Шелком в руки родные опуститься легко –
Вспоминай мое имя...

Лави стоит на пристани и смотрит вдаль. Он достает из кармана алую ленту, смотрит на нее несколько секунд, а потом разжимает пальцы. Лента взмывает в небо, кружится над водой, а потом летит куда-то за спину парню.

Ветер, брат ты мой, ветер, за что осерчал?
Хороню в себе боль и венчаю печаль.
Бурунами морскими пробежать нелегко –
Вспоминай мое имя, прикасайся рукой.

-Ты только помни меня, Юу,- говорит "глупый кролик" и вздрагивает от неожиданности, когда его обнимают за талию, и знакомый голос отвечает- А я и не собирался тебя забывать. И отпускать, кстати, тоже.

Лави | Канда. "Ты - моя цепь!".

220 слов

Не тронь его... не смей прикасаться... Это моё одиночество...
Мне хотелось бы выгнать тебя, но я и сам отлично понимаю, что без тебя воздух будет казаться тяжелее, стены - серее, постель - холоднее... Знаешь, я бы давно ушёл отсюда. Мне надоели бесконечные погони за пустотой... У нас, Историков, нет ничего дорогого. Привязанности - лишь обуза. Просто стоять в стороне и наблюдать за битвой, пусть даже в ней погибают твои лучшие друзья, ведь мы просто должны запечатлеть всё это для истории - ничего более.
И я бы ушёл... Наплевав на все, покинул бы все эти обязанности, но, то ли с огорчением, то ли с восхищением понимаю, что ты - моя цепь. Больно сжимающая горло при попытке выбраться и спасающая, когда падаю в свою личную пустоту.
Как бы глупо это не звучало, но ты холодная сталь на моей шее, избавляться от которой я не хочу. Знаешь, я словно птица из одного рассказа, за которой ухаживали, заперев в клетке, а через время хозяева открыли дверцу, отпуская птицу на волю, но она не захотела улететь... Только вот больно понимать, что с самого начала никакой клетки у меня не было, вернее, была, но создал я её сам. Это моя иллюзорная цепь… Но я останусь здесь в чужой постели, чувствуя тепло, исходящее от тебя и, затаив в себе маленькое желание уйти, закрою глаза в попытке уснуть.

Лави| Канда. Слушать и слышать.

44 слова.

Один умел слушать. И слышать.
Но был скован незримыми цепями долга.
А другой был глух даже к себе.
Но его губы сами шептали что-то невозможно жаркое, сами ловили приглушенные стоны на выдохе и пили жар тела, с каждым разом все отчаяннее терзая цепи книжника.

172 слова

Есть разница в том, чтобы слушать и слышать.
Ты слушаешь дождь за окном, сверчка, который неизвестно как завелся в комнате, свое собственное дыхание и стук сердца, шелест страниц, скрип пера, а вот кто-то прошел в коридоре мимо двери, шаги легкие, почти неслышные, но у тебя слишком хороший слух, ничего не упускает, да и дверь прикрыта неплотно. Специально для того, чтобы слушать. Где-то внизу звучат голоса, явно в лаборатории идет обсуждение очередного изобретения. А вот смотритель требует кофе. Как же все это тепло и правильно.
А вот если выйти в коридор и подойти к лестнице, ведущей вниз, слушать становится удобнее. Да и звуков здесь куда больше.
Разговоры, смех – вот малая толика того, что можно здесь услышать, но все это не так важно. Потому что самый важный звук раздается куда позже, тогда, когда ты уже начинаешь засыпать, пристроившись на ступеньках.
Но он подбрасывает тебя и заставляет мчаться без оглядки по лестнице вниз, к центральному входу, который как раз закрылся за тем, кто умеет не только слушать тебя, но и слышать.
- Юу, с возвращением.

104 слова.

Каждый день он слышал сотни голосов, сотни слов, зачастую, не разбирая чьи они и зачем были сказаны. Он никогда не задумывался о случайно услышанном, его это не интересовало. Ему был нужен всего один голос. Голос, который он всегда выделяет из шума толпы. Голос, который он слушает почти каждый вечер. Голос, который заставляет улыбаться. Голос, который принадлежит надоедливому, но от этого не менее любимому рыжему созданию.
- Юу… Тебе не нравится эта история? – спросил книжник, мягко касаясь рукой щеки японца.
- С чего ты взял? – кажется он впервые удивлён.
- Ты меня не слушаешь, Юу.
- Глупый. Я всегда тебя слушаю. – произнёс Канда и коснулся губ Лави своими…

Лави | Канда. "Я, чёрт возьми, умею любить!".

482 слова

Лави еще никогда не видел Канду в таком настроении. Вокруг него была атмосфера такого отчаяния, что рядом с ним хотелось самому пойти удавиться. И без того избегавшие лишний раз подходить к нему члены ордена прятались, едва завидев мечника. Даже Линали старалась не попадаться ему на глаза. Такое состояние друга сильно угнетало будущего книжника, который всегда старался расшевелить мрачного японца. Хотя в этот раз Лави не сомневался, что если скажет или сделает что-то не то, его не задумываясь убьют. Но видеть Юу таким тоже было выше его сил. К тому же, он решительно не понимал причину депрессии, захватившей человека, славившегося своим равнодушием ко всему. Да, все были расстроены смертью своих товарищей, но чтобы так…
В очередной раз, думая об этом, Лави поднялся на крышу. Меньше всего он ожидал увидеть здесь предмет своих размышлений. Канда стоял у самого края, глядя на небо.
- Расскажи мне что-нибудь, наследник книгочея. – Лави вздрогнул, не сразу сообразив, что его присутствие уже обнаружили.
- Что тебе рассказать, Юу? – Он ожидал, что последует привычное «не смей называть меня по имени», но так и не дождался. Значит, все было очень плохо. – На что ты смотришь? – Снова молчание в ответ. Но, проследив за взглядом мечника, он увидел кружащуюся в небе одинокую птицу.
- Однажды я читал рассказ о человеке, превратившемся в птицу. Он ушел из дома, в поисках свободы. Все время пытался доказать что-то себе, словно стремясь ввысь. Часами мог смотреть на небо, любуясь безграничными просторами. Забирался на скалы, глядя с обрыва на волны, бьющиеся о берег. Так хотелось видеть весь мир с высоты птичьего полета. Никто не мог понять, почему его взгляд всегда устремлен в небо, тогда как другие смотрят под ноги, чтобы не споткнуться. – Канда всегда поражался удивительной интуиции книжника. Вот и сейчас он думал о таком человеке, который считал, что люди слишком вросли в землю, сложив предназначенные им крылья. Дейся ушел из дома, в котором его не понимали, но так и остался одиноким. Его стремления окружающим казались какими-то абстрактными. А Лави продолжал, - И все-таки его мечта сбылась. Он полетел, расправляя крылья над океанами, над равнинами. Спокойно и плавно привыкая к ощущению безграничной свободы. Даже не каждая птица способна настолько упиваться полетом.
- Готовый к боли. Готовый к небу. - Юу удивлял сегодня будущего книгочея все больше и больше. Солнце начало загораться над крышей, возвещая о начале нового дня. А птица летела в сторону горизонта, унося на своих крыльях маленькую тайну мечника. Ведь птицы ближе к небу, может, она передаст его печаль тому, кому та предназначалась. – Прощай. Ты был редкой птицей…
- Да что с тобой такое происходит?!
- Я, чёрт возьми, умею любить! – Крикнул Канда. - Не такая уж я бесчувственная сволочь, - уже тише добавил он.
- Юу? – Лави окончательно запутался в этом человеке. Разве речь вообще шла о любви? Сколько еще тайн хранит в себе этот загадочный японец? Но додумать эту мысль ему не дало лезвие мугена около шеи.
- Не смей называть меня по имени! – Книжник глупо моргнул, а затем расплылся в улыбке.
- С возвращением, Юу.

Канда | Лави. Навеки.

305 слов

Самое страшное слово «никогда». Лави был в этом уверен.
Когда точно знаешь, что никогда не сможешь прикоснуться к шелковистым волосам, провести рукой по нежной коже и поцеловать бешено бьющуюся жилку на шее самого любимого человека. Никогда черные глаза не будут смотреть на книжника с нежностью и любовью. Никогда он не услышит сбившегося от страсти дыхания и слов любви, произнесенных жарким шепотом на пике удовольствия. Никогда его эротические сны с участием Юу Канды не станут реальностью. И от этого злосчастного «никогда» мечта становится необходимостью, сводит с ума и заставляет совершать необдуманные поступки. Но не зря говорят «бойтесь своих желаний, они могут исполниться»!
Когда Лави однажды проснулся в кровати Канды, крепко прижимая того к себе, его просто переполняло счастье. Но слухи распространяются в Ордене с небывалой скоростью. Весь день будущему книгочею приходилось сдерживать мечника, чтобы тот кого-нибудь не убил. Шепот за их спинами и пристальное внимание бесили японца. К концу дня уставший, измотанный и раздраженный книжник, добравшись до своей комнаты, обнаружил там поздравительный торт. В центре произведения кулинарного искусства красовалась надпись: «Канда и Лави вместе навеки». Наследник книгочея как никто другой знал, что такое «навеки». Перед глазами сразу предстала картина будущего, в которой ему всегда надо будет находиться рядом с мрачным японцем. А, учитывая, что ему очень нравилось постоянно дразнить и подкалывать Юу, балансируя над пропастью, то можно смело утверждать, что мечник его когда-нибудь убьет. Ну, или покалечит.
- Эй, Лави, - за дверью послышался голос Аллена, - Канда в ярости. Смотритель что-то сказал и едва успел унести ноги. Сейчас Комуи забаррикадировался в своем кабинете, но долго так не протянет. Так что вся надежда на тебя.
Тогда книжник понял, что слово «навеки» гораздо страшнее слова «никогда»…
* * *
Но ночью все проблемы кажутся глупыми и легко решаемыми, а слова вообще прекращают нести какой-либо смысл. «Никогда» плавится от прикосновений к жаркой коже, «навеки» обретает сладкий привкус, и двоих волнует только «здесь и сейчас».

Канда| Мюген. Ученик. Адские жуки.

321 слово

Нельзя сказать, что Канда Юу любит только свой меч. Но можно сказать с уверенностью, что никто не любит его сильнее, чем Муген. Потому что люди просто не умеют так любить.
Меч Шести Иллюзий похож на стройную, изящную женщину. Чернокосую, черноглазую, злющую, как целый взвод демонов ада, и нежную, как один-единственный ангел-хранитель. Она влюбилась в мальчика сразу, как только увидела его в первый раз, когда он еще только пытался совладать с Чистой Силой в своем оружии. Он держал ее в руке, и она готова была петь от счастья, даже когда он не сражался, а просто выполнял начальные упражнения. Она понимала, что он еще - только ученик. Она готова была учить его. Она готова была убивать по его приказу.
И когда штаб-квартиру азиатского подразделения захлестнуло огнем пожарища, когда игрушки исследователей вышли из-под контроля и, чудом уцелев, Канда впервые по-настоящему сражался за свою жизнь, она защищала своего мальчика изо всех сил, и адские жуки, бывало, устремлялись к врагу, даже не дожидаясь команды к атаке. «У них просто очень высокий уровень синхронизации», - понимающе сказали бы ученые, если б кто-нибудь видел их тогда. Но ей всегда было наплевать, как это называется.
Она просто любит его всем своим сердцем.
Она всегда рядом с ним, послушна и легка. Всегда готова к сражению. Она ластится к его рукам, когда он полирует лезвие или когда оглаживает рукоять. Она ревниво оглядывается на тех, кого он защищает, но готова защищать их вместе с ним. Она ненавидит, но бережет его лотосы, его жизненную энергию – она готова отдать всю себя, лишь бы только он остался в живых. А когда он спит, она лежит рядом с ним и нежно касается его щеки, ерошит челку, отгоняет дурные сны. Она целует его в висок и тихо шепчет ему колыбельные.
Если бы кто-нибудь мог ее видеть такой, какая она есть, он бы сказал, что Муген немного похожа на внучку старого оружейника Жу.
Но еще больше она похожа на мать Канды Юу – мальчика, который не помнит своей матери.

---

Понравившиеся заявки с D.Gray-man Fest'а, I круг.

Лави | Канда. Ягоды на ладони
 Басти

313 слов.

Даже в малиннике может быть темно и страшно. Когда сумерки опускаются на лес, и уже не видно собственных ног. Но еще более страшно, если в этом самом малиннике… потеряться.
Удивительно, не правда ли? Особенно – для ученика Историка. Малинник был конечно большой, густой, окруженный одинаковыми деревьями… Но тем не менее это было самой глупой ситуацией, которая случалась с Лави.
Подбирался холод. Лави на миг представил, что никогда не выберется отсюда. Съест все ягоды вокруг, а потом выпадет снег, станет холодно… И он умрет здесь, совсем один, от голода.
Историк велел себе прекратить панику, и к тому же вспомнил, что где-то рядом должен быть Юу. Точно! Ведь Юу тоже ищет еду неподалеку!
- Эй, Юу-у-у! – во всю мощь тренированных легких крикнул Лави. – Ю-у-у-у!!!
Тишина в ответ, только птицы с деревьев вспорхнули, напуганные воплями. Лави покричал еще несколько раз, но отклика так и не услышал. А вдруг, Канда бросил его здесь? Специально подвел к малиннику, чтобы отомстить «глупому кролику» за то, что он называет его по имени!
Лави дал себе пощечину.
- Да нет, не может такого быть! – бодро сказал он проползавшему паучку. - Мы ведь друзья с Юу, он никогда бы такого… не сделал, - совсем уже тихо закончил Лави и подтянул колени к груди.
Ветви малинника зашуршали. Лави тут же представил, как из густых зарослей на него выпрыгивает темное, злое, бесформенное нечто, и жестоко убивает, а потом…
- Какого черта?! – на него действительно выпрыгнуло темное нечто, очень злое. Только это оказался вовсе не монстр из сказки, а Канда.
- О, Юу, - с самой счастливой улыбкой от уха до уха, протягивая Канде несколько ягод на ладони. – Хочешь?
- Идиот.
Канда рывком поднимает его с земли, схватив за запястье, и тащит за собой. Малина тут же падает на землю, а в следующую секунду она уже раздавлена форменными сапогами.
Лави тащился следом за Кандой, к теплому костру, прочь из малинника, совершенно счастливый, что Юу его нашел.

 14th Noah

200 слов

Канда морщится, когда замечает, что на его тумбочке откуда-то появилась неглубокая чаша, наполненная до верху ярко-красными ягодами. Рядом с чашей ютиться обычный стакан, а в стакане – три веточки клена, с золотистыми по-осеннему листьями.
- Что это? – спрашивает Канда, указывая на чашу, и хмурится.
- Рябина, - Лави смеется и загребает пальцами пару ягодок. – Попросил у Джерри. Надо бы оживить твою комнату, а то ты тут скоро совсем завянешь от тоски. – Легкие ягоды перекатываются с ладони на ладонь, шуршат. – Посмотри, какой красивый цвет! Правда, на вкус – горечь несусветная.
- Мне это не нужно, - решает Канда. – Убери это.
- Захочешь, сам уберешь, - отвечает Лави. Ягоды с легким стуком сыплются обратно в чашу. – Можешь выбросить в окно. Если повезет, то попадешь Алену по башке, - шутит книжник, зная нелюбовь Юу к ученику Кросса; и мысленно хихикает, представляя себе, как тот потом специально будет караулить возле окна, подстерегая Уокера.
Канда фыркает и отворачивается. Вешает плащ на вешалку, снимает сапоги... Лави наблюдает за ним и слегка завидует его спокойствию. Сам-то Лави никогда не сможет до конца вытравить из себя желания быть кому-то нужным. И от холодного безразличия Канды на сердце – горечь, словно раскусил одну из этих ягод.
Ну, и пусть! Значит, нужно стараться за двоих.

 Диландау

192 слова

На траве уже блестела роса, и Лави, поскользнувшись, едва не кувыркнулся с пригорка, на который взбирался. Удержался кое-как, вцепившись в ту же траву, выкарабкался наверх. Пальцы саднило: кое где травинки больно резанули незащищённую кожу.
В нескольких шагах на корточках сидел Канда, выжидательно глядевший на товарища. В неярком свете занимающейся зари он казался бледнее обычного; растрепавшиеся волосы неаккуратными прядями спадали на лицо. Канда осторожно держал перед собой в сложенной лодочкой ладони что-то красное, и Лави улыбнулся радостно: не так часто Ю проявлял такую непосредственность. Надо же – собрал горсть ягод. Поделится ли? Нет, должен поделиться, непременно. С Канды ещё станется всунуть Лави чуть подавленные тёплые ягоды и гордо удалиться, чтобы его не заподозрили в недостойном малодушии.
Нет, определённо надо заставить Ю самого съесть ягоды! Книжник не успел шагнуть к напарнику, тот сам резко поднялся навстречу, небрежно опуская руку. Лави только округлил недоумённо и чуть обиженно губы – зачем же так? – как увидел, что с пальцев Канды скатываются не ягоды, а капли крови.
– И чему ты тут улыбался? – Канда выдернул у Лави платок, которым тот собрался было вытереть свои руки от земли, обмотал рассечённые пальцы и удивительно ловко соскользнул с пригорка вниз. – Догоняй, не стой столбом.

Канда. "А соба закончилась".

...

В этот день случились две невероятные вещи...
Канда сидел в столовой и жевал ... салатик. Да-да, именно салатик, из свежей капусточки и моркови. Напротив него с открытым ртом и с занесённой ложкой сидел Аллен. Глаза парнишки достигали максимальных размеров. В такой позе Уолкер находился уже с пять минут и судя по всему менять её пока не собирался. К столу подошёл Лави. Удивлённым взглядом он окинул Аллена, а затем перевёл свой взор на ту самую проблему, что заставила седого обжору оторватся от десятка полных тарелок. Проблема сидела с опущеной головой и давилась салатиком. Язык Лави сработал быстрее чем рассудок:
- Юу, а ты чего это? В кролики податься решил?
Канда оторвался от поглощения салата и поднял на Книжника печальные глаза.
- А соба закончилась... - произнёс он несчастно.


Тикки | Канда. "Ты только мой, понял?"
 Кира_Иматаначи

228 слов.

- Да что на тебя нашло! Да ну... да прекрати же... Ка... Канда! - Тикки Микк впечатывается в стенку и громко застонав, дотрагивается до плеча.
Разъяренный Канда громко матерится и схватив Ноя за грудки резко тянет вверх. Еще раз ударив Тикки он шипит ему прямо в лицо:
- Значит один единственный? Значит только я и больше никто? Так чего стоят все эти слова? А? Или ты думаешь, что твои интрижки на стороне останутся незамеченными?
Микк пристально глядит на искаженное злобой лицо мечника и начинает громко смеяться.
- Глупый мой, ревнивый, ты сейчас так прекрасен… - Ной с легкостью “утекает” в пол и появляется за спиной экзорциста.
Прижав к себе Канду, он шепчет ему на ухо:
- Я не виноват, что ко мне лезут всякие извращенцы и предлагают свои извращенные предложения. – пожалуй спрашивать о том, как Канда, узнал об этом, пока не стоит. – Так что мои слова остаются в силе, только ты и больше никто.
- А как же обещание не использовать силу Ноя на мне? – недоверчиво щурится Канда.
- Ну а как же обещание стараться держать себя в руках? – парирует Тикки.
- Ты только мой, понял? – не найдя чем ответить требовательно произносит мечник и тянет Микка к кровати.
Тикки не сопротивляется, разобраться с Роад, ослушавшейся наказа не трогать ЕГО Канду, он всегда успеет. Сейчас важно лишь одно – на деле доказать, что для Удовольствия только Канда является истинным удовольствием.


Лави | Канда. "Без тебя исчезну и я..."
 Алекс

335 слов

- Сколько осталось?
Тишина в ответ.
- Сколько?!
Он все так же молчит и лишь отводит в сторону уставший взгляд помутневших черных глаз.
- Черт возьми, скажи мне, сколько их осталось?!- впервые в жизни на него накатывает приступ неконтролируемой злости. Он настолько силен, что нет никакой возможности держать себя в руках. Хочется тряхнуть его за плечи, ударить по лицу, заставить посмотреть на себя с той знакомой неприкрытой яростью в глазах. Да, пусть даже потом получить рукоятью катаны поддых, но только чтобы не было этого удушающего молчания, этого взгляда.
И он бы даже сделал это, если бы не ужасающего вида разорванная рана на груди.
- Почему она не затягивается? Скажи. Сколько,- уже даже нет сил на отчаяние в голосе.
- Это был последний,- произносит еле слышно лежащий на его коленях израненный мечник и закрывает глаза, поджимая побледневшие губы.
- Зачем...- Лави изо всех сил сжимает пальцами ткань на его груди, надеясь хоть как-то остановить кровотечение,- зачем ты прикрыл меня собой, если знал, что больше не сможешь регенерировать?
Канда едва ухмыляется, а губы подергивает призрачный отблеск улыбки - неужели ответ не ясен без слов?
- Ты дурак,- раздается глухой голос с легкой примесью обидной злости.- Ты все равно меня не спас.
Канда удивленно смотрит на него. Сил на вопрос уже нет, но он надеется, что Книжник сможет все прочесть по глазам. Ведь всегда умудрялся как-то смотреть вглубь него, видеть то, что он тщательно скрывал от всех и порой даже от самого себя. Должен и сейчас.
Лави вымученно улыбается и проводит пальцами по лицу японца, отводя в сторону некогда легкие и шелковистые, а сейчас покрытые сажей, пылью и спекшейся кровью пряди волос.
- Ты думал, что, пожертвовав собой ради меня, оставишь мне спокойную счастливую жизнь? Какое глупое благородство - оно так на тебя не похоже,- он усмехается, но выглядит это криво и неестественно,- ты не учел одного. Что без тебя исчезну и я...
Глаза Канды на мгновение расширяются, а после смотрят как-то томительно-радостно, с легким оттенком грусти. И сейчас он жалеет только об одном: что не рискнул жизнью ради этого идиота раньше. Когда у него были в запасе ещё пара-тройка лепестков лотоса.

Тикки|Канда. "Повелитель мух!"

154 слова

Катана мелькала в воздухе оттесняя Ноя к стенке. Микк только ехидно улыбался и охотно отступал от разъярённого мечника. И вот спина маркиза прижата к холодному камню, а шею щекочет не менее холодная сталь. Улыбка не сходит с его губ до тех пор, пока Микк не начинает растворяться в кирпичной кладке. И лишь на мгновенье в янтарных глазах появляется искреннее сожаление.
Маркиз сбежал, а Канда остался. До боли сжатый кулак лежал там где недавно исчез Тикки. Мечник вздохнул и опустился на колени. Поединки с Ноем всегда изматывали его, и Канда был отчасти благодарен Микку за то, что он уходил раньше чем мечника одолевала слабость. Канда провёл ладонью по влажной траве, роса приятно холодила руку. Внезапно пальцы наткнулись на нечто сухое и гладкое. Японец перевёл взгляд на траву, среди неё лежал белый конверт с бабочкой. Канда открыл его и вытащил небольшой лист:
"Мы ещё встретимся, Юу.
Повелитель бабочек."
- Да, встретимся... повелитель мух... - прошептал он одними губами...

Тикки | Канда | Лави. "Втроем веселее."

57 слов

- Я? С ним? Да никогда!
- Ну Юу, чего ты препираешься?
- Но он же Ной!
- Юу-у!
- Не называй меня по имени, глупый кролик! И не буду я с ним!
- Ну Юу-у-у! Ну пожалу-уста!
- Нет!
- Ну пожа-а-алуста!
- Нет!
- Ну пожалста, пожалста, пожа-а-ала-а-аста! Втроём ведь веселее будет!
- Ладно... только прекрати ныть!
- Ура! Юу,а ты на какой лошадке кататься хочешь?

630 слов

Когда, выбив ногой дверь полуразрушенного здания, где должна была находиться чистая сила, Канда влетел внутрь, первое, что он испытал, было непонимание. Затем неверие. И, наконец, искреннее удивление. Признаться, даже он сам не знал, что способен на такую быструю смену эмоций в краткий промежуток времени.
Все помещение было усеяно обломками акум, а в центре всего этого «великолепия» сидел Тики и играл в карты с… нет, он бы даже не столь удивился, будь это вездесущий недомерок – от того всего можно было ожидать, а уж о его шулерских способностях не слышал только глухой.
Но… Лави?!
«Что за?..»- была первая мысль.
«Прибить обоих»,- последовала тут же следующая, причем даже небезосновательная. По меркам Канды. Один – Ной, и этим уже все сказано, а второго за компанию за возможность предательства. В конце концов, он никогда не доверял книжникам – «те, кто вне войны и истории, независимые наблюдатели». Тч. Что за чушь? Есть только два варианта: либо ты с нами, либо ты против нас. И хоть для самого Канды всегда существовал ещё и третий: «быть самому по себе, но на стороне кого-то», на Лави это исключение из правил явно сейчас не распространялось.
- О! Ты как раз вовремя! Давай к нам, втроем веселее,- потенциальный предатель, наконец, оторвался от карт и заметил вошедшего, улыбнувшись ему, как будто ничего не случилось. Подумаешь, решил с врагом в картишки перекинуться.
Мечник хотел было ответить что-то несказанно резкое и злое, но наткнулся на какой-то странный взгляд парня, а после заметил валяющиеся на полу пустые бутылки и замер на полуслове… Кажется, снова вернулась стадия непонимания.
- Так значит, это ты «Юу»?- Тики внимательно окинул его мутным взглядом, но в котором явно читалось, что он вспомнил в госте своего противника с Эдо.
Канда скрипнул зубами и перевел яростный взгляд на рыжего обормота – пути, как Ной узнал его имя, были абсолютно ясны.
«И когда только умудрились так спеться?!»
Лави виновато улыбнулся и поднял руки в извиняющемся жесте. Нет, он, конечно, мог рассказать, как все было на самом деле: как, отбившись от Канды и оказавшись в непосредственной близости от чистой силы, решил не ждать подмоги; как, сразившись с акумами и не найдя того, что искал, сцепился с появившимся, видимо, по той же причине что и он, Ноем; как в пылу сражения они нечаянно наткнулись на сохранившийся в подвале особняка винный погреб, и Тики, как истинное Удовольствие Ноя не смог отказать себе в удовольствии пригубить бутылочку Шардоне, сделав небольшой перерыв в их сражении (ведь убить недоэкзорциста-недокнижника он всегда успеет, а разрушить одним махом такую изысканную коллекцию было бы верхом кощунства!), а будущий Книжник не смог лишить себя возможности поближе узнать Ноя не в боевой обстановке (это же такой вклад в Историю!). Как под действием алкоголя оказалось, что Тики не такой и плохой парень, а Лави в подвыпитом состоянии рассказывает ещё больше и ещё интереснее чем обычно, что не преминул отметить для себя Тики, решив, что потом с удовольствием побеседует с ним ещё раз. В неформальной, так сказать, обстановке – ведь надо и свою светлую сущность чем-то радовать. А потом кто-то предложил сыграть в карты – на тот момент они уже столько выпили, что никто даже не помнил, чья была идея, но, скорее всего, это все-таки был Тики – а из Лави, благодаря его феноменальной памяти получился прекрасный соперник. А потом ещё тот обмолвился, что: «А вот скоро придет Юу, и вообще весело будет!»
Лави, конечно, мог бы все это рассказать, но… разве бы Канда стал слушать? Поэтому он просто нашарил одну из недопитых бутылок и, подняв её с пола, вопросительно уставился на все ещё стоящего в дверях гостя:
- Будешь? Тут ещё немного осталось,- и как-то странно улыбнулся.
Канда перевел ошарашенный (по его меркам, конечно) взгляд с одного собутыльника на другого, решил, что марать об таких меч не стоит чести, и, чертыхнувшись, вышел прочь, надеясь, что, когда зайдет в следующий раз, здесь будет нормальная, человеческая битва, а не это… безобразие.

Тикки | Канда | Шерилл. "С братьями надо делиться!"

303 слова.

Лицезреть счастливо улыбающегося младшего брата одно удовольствие. Особенно, если он в последнее время такой мрачный и на всех огрызается.
Они оба находятся в одной комнате, где горят только свечи. Простите, трое. Шерил читает книгу, изредка поглядывая, что творится на кровати. Сама же кровать ходит ходуном, периодически до уха Камелота-старшего доходят крики вперемешку со стонами. Когда же ему это надоедает, он откладывает книгу и просто наблюдает за тем, что вытворяет Тикки с тем хорошеньким экзорцистом.
- Плохо конечно, что рот пришлось заткнуть. – задумчиво произносит Шерил. – Так бы и я присоединился.
- Шерил, он бы обязательно откусил тебе член, при этом умудряясь материться так, что торговец на базаре покажется рядом с ним двухлетним малышом. И вообще, - Микк резче задвигался внутри Канды и добавил. – мое!
- С братьями надо делиться! – притворившись обиженным, восклицает Шерил. – И вообще, юноша, Вы что, голос потеряли? Кричите громче! Ваши невнятные стоны еле слышны!
Тикки усмехается на эту реплику, а Юу лишь бешено вертит головой, пытаясь выплюнуть кляп и высказать нахальному Ною все, что он о нем думает. Как и о том, что сейчас трахает его.
- И очень хорошо, что рот заткнули. – произносит Тикки улыбаясь. – А если Роад услышит? Ты хочешь, чтобы твоя дочь, ходила и пугала окружающих богатой лексикой пьяного из подворотни?
- Ой, нет-нет. – замахал руками заботливый отец и встал с кресла. – Раз это твое, так сделай так, чтобы оно радовало глаз!
На заинтересованный взгляд брата Шерил делает ему знаки руками, мол слезай, сейчас увидишь. После того как Тикки садится сбоку от Канды, старший брат, уже раздетый, занимает его место между ног экзорциста и войдя начинает двигаться.
- Делать все надо с толком, - поясняет он и вытащив изо рта мечника кляп наотмашь бьет по лицу. – Слышишь? Так-то, юноша, так-то. И впредь делайте сразу то, что Вас просят, а то слишком уж у Вас лицо красивое, портить жалко.

Дейся|Канда. Детские годы. "Давай знакомиться, что ли?"

351 слово

Это был первый день, когда Дейся Барри присоединился к команде из подрастающих экзорцистов во главе с Генералом Тидоллом. Первое, что понял «новобранец» - компания попалась жутко скучная. С Мори удалось познакомиться сразу – это был очень милый и добрый мальчик, умеющий выслушать и дать нужный совет. Беспрекословно слушался Генерала, уважал его и вообще был по всем параметрам правильный. Дейся был явно не из таких, что не давало желания познакомиться с ним поближе и, может, стать хорошими друзьями. Второй же юный боец, как выяснилось по обращению к нему, именовался Кандой. По характеру, да и внешности, полный антипод Мари. Идти на контакт мечник отказывался напрочь. Дейся, с присущим ему «остроязычием», однажды поинтересовался «Стесняешься, что ли, нэ?» - за что и получил свою первую порцию тумаков от брюнета.

Поздний вечер. Пелена тумана окутала дорогу, несильный ветерок обдувал прохладой кожу. Тидолл со своими учениками устроил привал на ночевку. Отправив Мари за хворостом для костра, сам уселся возле огня, вооружившись карандашом и бумагой.
- Нужно ловить эти спокойные моменты, пока не началась война. Запоминать их. – Задумчиво бубнил под нос Фрой, расчерчивая линии по периметру листа. – Пока еще можно…

Канда и Дейся молча сидели с противоположной стороны от учителя, грея замерзшие руки. Прошла, казалось, вечность. Каждый, не двигаясь, молча думал о чем-то своем, смотря на завораживающие движения пламени.
- Давай познакомимся… что ли? - нехотя, явно через силу пробормотал Юу, все так же смотря на огонь. Его рука потянулась к Барри. – Канда Юу
- Дейся Барри! – радостно воскликнул парень, пожимая тому руку. – Я так рад, что ты переборол в себе смущение и все же решился познакомиться!
Канда ухмыльнулся, сильнее сжимая ладонь нового «друга».
- Я надеюсь, что ты не разочаруешь меня до своих последних мгновений жизни.
- Конечно нет! – потирая ноющую руку, которую мечник все же удосужился отпустить, заявил Дейся.- До конца своих дней!

Канда стоял у закрытого гроба. Положив ладонь на крышку, он вспоминал те первые дни, когда только узнал Дейсю. Больше в зале никого не было. Канда позволил себе пойти на уступки с принципами. Склонившись, он положил голову на скрещенные на гробу руки, закрывая глаза. Мертвая тишина неприятно давила на сердце..
- Ты сдержал обещание, друг.

Лави | Канда. "А если я умру, ты будешь по мне скучать?"

166 слов.

Пылинки в лучах солнца. Квадраты света на дощатом полу, и серые частички ритмично пляшут.
Они здесь второй день. Ждут сообщения из Управления, чтобы отправиться дальше. Городок с солнечными улицами и цветами на балконах.
С площади слышится чистый голос девушки, гул барабанов, упругий звон гитар.
Желтые и красные листья, собранные вчера по дороге, Младший Книжник сплетает в гирлянду.
Они почти и не разговаривают. И им это не мешает.

Канда чихает - у него аллергия на пыль.
Лави лежит на спине, в квадратах света. Книжник усыпан листьями. Мелькают длинные пальцы, соединяя мягкие листья..
Канда снова чихает.
- Будь здоров, Юу. А если я умру, ты будешь по мне скучать?
- Не называй меня по имени.
Когда Лави встает с пола, листья разлетаются ворохом по полу. Канда думает, что это красиво.
Лави надевает гирлянду ему на шею, поправляет.
- А я все равно знаю, что будешь, - улыбается.
Канда ловит руки Книжника, несильно и почти сразу отпускает. Смотрит ему в глаза. Молчит.
В тишине трель телефона звучит особенно отчетливо.


Лави | Канда. Одно утро из счастливой семейной жизни.

357 слов

Солнечные лучи пробиваются сквозь тюль, вырисовывая пятнистые узоры на коже, попадают на веки, заставляя ресницы встрепенуться и приоткрыть глаза, прищуриться, наконец перевернуться на другой бок, чтобы спрятаться от назойливых солнечных зайчиков, вызывающих радужные круги перед глазами. Смятая простынь, еще не остывшее место под боком. Канда проснулся окончательно, когда осознал что лежит в пастели совершенно один. Когда-то это было для него обыденным делом, но не сейчас; привыкший просыпаться, чувствуя на затылке ровное дыхание и легкий сладкий аромат, нежные руки на плечах, теперь уже не мог продолжать дремать в одиночестве. Парень поднялся и прислушался, покрывало скользнуло по стройному телу и упало под ноги, из кухни доносился стук ножа обо что-то твердое, шипение масла на сковороде и журчание воды, обильно льющейся из отрытого крана. Не трудно было догадаться, что второй хозяин квартиры пытается приготовить завтрак.
-Ууу, ну вот! – пригубив порезанный палец, застонал Лави, сквозь слезы смотря на огромные и неровно порезанные кольца луковицы.
-Что ты тут делаешь? – немного безразлично протянул японец, подходя ближе и осматривая бардак на кухонном столе.
-Ты же вчера сам говорил: «хоть бы раз завтрак приготовил, глупый заяц!» – книжник попытался артистично передать интонацию своего партнера, в итоге получилось весьма правдоподобное подражание – вот я и…
-Сгинь, - фыркнул Канда, перехватывая нож из рук Лави и отталкивая того бедром, - тебе ничего нельзя поручить, даже приготовление завтрака – продолжил бурчать мечник, искусно нарезая овощи соломкой.
Книжник растянулся в улыбке, почесал пальцем правую щеку и плюхнулся на стул, упер локоть о стол, уложил горемычную голову на ладонь и мечтательным взглядом посмотрел на парня, шинкующего корейскую морковь:
- Люблю… – коротко отозвался рыжеволосый, миловидно улыбаясь, - видеть тебя таким хозяйственным, да еще в домашнем антураже.
-Уусэ-наа! – опять огрызнулся Канда, со стуком ложа нож на стол и отворачиваясь в сторону разогретой плиты, чтобы закинуть овощи на раскаленную сковороду. Он даже не успел подтолкнуть нескатившиеся остатки с разделочной доски, как ощутил горячее прикосновение к затылку. Лави стоял сзади, уткнувшись носом в густые черные волосы:
-Одно я могу наверняка – это любить тебя всем сердцем, -отозвался парень, укладывая руки на плечи Ю.
-Глупый заяц, этого тебе никто и не поручал – пробурчал тот в ответ, пытаясь показать свое хладнокровие, но невольно улыбаясь, понимая, что следует за этими словами…

269 слов

На самом деле, «семья» – это не про них. Семья – это обязательства, которые они не имеют права принимать на себя. Война закончится, и – если оба останутся живы – каждый пойдет своей дорогой. Ответственность, привязанность, общее будущее… ничего подобного у них нет.
Зато есть комната на двоих при новом штабе ордена. Где Лави поливает цветы, пока их хозяин мотается по миру с очередным заданием. Где Канда с маниакальным упорством складывает книги, беспорядочно разбросанные по столу. Где они спят в одной постели, когда возвращаются; где они просыпаются, обнявшись. Снова и снова.
Лави лениво ворочается, не желая выползать из-под одеяла. Сквозь спутавшуюся челку смотрит на Канду. Тот неторопливо разминается – короткая зарядка, чтоб прогнать дремоту из мышц. До настоящей тренировки еще далеко, но не ползать же ему снулой мухой все это время? Он так красив сейчас – небрежно собранные волосы, минимум одежды, совершенное тело, плавные движения. И он знает, что на него смотрят.
Когда Лави, наконец, встает, Канда заваривает чай. Они позавтракают потом, в столовой, все равно ни один из них толком не умеет готовить не в походных условиях. Но чай с утра ничего не значит и не стоит лишних усилий, это всего лишь заряд бодрости и мелкая приятная необходимость. Приятная для обоих, и Канда почти незаметно улыбается, заливая кипяток в глиняный чайник.
- Доброе утро, Юу! - Лави подходит, чтоб обнять его и поцеловать краешек обветренных губ.
- Зубы почисть, - бурчит тот, но удерживает чужую руку в своей чуть дольше, чем следовало бы.
Лави идет в душ, ощущая в теле ту особую, сладкую ломоту, которая бывает после чертовски хорошей и бурной ночи. И думает крамольную мысль.
«Хорошо бы, эта война не кончилась слишком быстро».

Тикки | Канда. "Без Мугена Ты - моя собственность!"

...

Когда доходит до того, что акумы каким-то невероятным образом отшвыривают Муген куда-то далеко-далеко, и Канда пытается драться кулаками, зубами, чем угодно, лишь бы не сдаваться, на сцене возникает Тикки Микк.
- Привет, - говорит он, - как грустно видеть тебя без оружия.
Канда даже огрызаться не хочет. Акумы из уважения к Ною как-то разлетаются в стороны. Тикки же продолжает:
- Теперь успокойся и пошли к Графу. Наконец-то.
- Ну уж нет, - хмуро и резко отвечает Канда. - Я лучше тут сдохну и останусь верен своему оружию.
- Да-да, - взмахивает рукой Тикки, - я помню. Вся эта ерунда о том, что меч - душа самурая.
- Не смей так говорить. - Канда тяжело-тяжело дышит, но все-таки находит в себе силы сказать с обыкновенным самурайским пафосом: - Муген и я принадлежим друг другу навсегда.
Тикки смеется до слез, вытирает их ладонью и говорит:
- Ну Мугена здесь сейчас нет, а без Мугена ты моя собственность. Извини, брат, судьба.

Дейся | Канда. "Поиграем в футбол?"

345 слов

Тяжелое уставшее солнце медленно закатывалось в нору, много тысяч лет назад вырытою под горизонтом. Разрушенные здания окрасились в рыжие тона.
Нашествие акум прекратилось около часа назад. Из Ноев никто не появлялся, так что общее положение дел было охарактеризовано средней тяжести. Три экзорциста и Генерал против сотен Акум разных уровней.
Мори, опираясь спиной о шершавую стену бывшей больницы, сосредоточено вслушивался в звуки, ожидая нового нашествия. Тиддол увлеченно рисовал открывшийся взору пейзаж разрушенного города. Такие кадры настолько же нежелательны, насколько и красивы. Жаль, что в коллекции Генерала много подобных «красот».
Дейся лениво осматривал развалины, прогуливаясь в узких улочках, заваленных кучей камней, тяжелых обгоревших балок и прочей куче мусора.
- Канда! – Парень радостно подошел к сидящему на чудом уцелевшей скамье мечнику. Тот лениво поднял голову, выжидающе смотря на напарника.
Барри снял с кончика капюшона колокольчик, крепко сжимая его в ладонях. Обычная озорная улыбка на его лице сменилась более спокойной, казалось, нерешительной.
- Поиграем в футбол? А то скучно. – Экзорцист стал перекидывать колокольчик из рук в руки, будто играя с мячом. – Чистую силу можно использовать не только как оружие против акум, но и как против скуки.
- Тч. – Откинувшись на спинку скамьи, Канда фривольно распустил руки в стороны. – Меня не интересуют такие игры.
- Боишься проиграть? – Машинально съязвил Дейся.
- Нет.
Как всегда коротко и ясно.
Барри расстроено вздохнул, цепляя колокольчик обратно на капюшон. Естественно, уговаривать Канду было бессмысленно. За столько лет знакомств, вполне можно было изучить характер мечника.
- Скучный ты. – Высокомерно, но наигранно, хмыкнув, он развернулся, уходя обратно вглубь лабиринтов разрушенных домов.

- И что с ним делать?! – Недоуменно пробурчал Дейся, закидывая руки за голову. Легкий ветерок, стянув длинный капюшон с головы, озорно перемешивал длинные волосы экзорциста.
- А что с ним делать? Это же Канда. – Хмыкнул Мори, все также настороженно вслушиваясь в окружающим шум. – Я засек Акум. Больше чем в километре, штук сто. Может больше. Готовься.
- Да я всегда готов! – Глаза азартно загорелись. – Это точно не последний бой. Мы еще поиграем, Канда!

Мечник лениво поднялся на ноги, обнажая лезвие Мюгена. Вокруг него все так же беззаботно летал черный голем.
- Не засоряйте эфир глупыми разговорами.

---

Понравившиеся заявки с Hot Fest'а

D.Gray-man. Канда | Клауд Найн. Номер в душном отеле, ледяной мохито.

 Алекс

686 слов.

686 слов.
Одно резкое движение на то, чтобы сбросить плащ на кровать. Второе - чтобы откинуть со лба влажную челку.
На улице - жара, в отеле неимоверно душно, а собственное раздражение усиливает дискомфорт от всего этого в сотни раз. И окончательную точку во всем этом ставит то, что "он" ведет себя как будто ничего не случилось, будто не в нестерпимое пекло попал, а на отдых приехал.
"Вот же холодильник",- проносится чуть ли не обидная мысль, с легким оттенком зависти.
Женщина садится на потрепанную от времени кровать и мрачно смотрит, как он вешает на спинку стула плащ, садится сам и ставит возле ног меч. Ну, просто олицетворение спокойствия и размеренности! А её же чуть ли не от злости колотит, так что хочется грызть ногти, прожигая в этом бесчувственном чурбане пару дыр. Внутри все клокочет и рвется наружу потоком нескончаемой брани: на эту жару, на то, что прислали в помощь этого молчаливого и неэмоционального юнца - "уж лучше бы Уолкера, право слово!", на то, что застряли в бог знает каком-то городишке, что в единственном отеле единственная свободная комната с, будь она проклята, единственной кроватью, и... на его безразличие. Да, больше всего её задевает то, что за все время их вынужденного совместного путешествия он ни разу даже не взглянул на неё! И это страшнее затяжного задания не в самой удачной компании. Тут задета женская гордость.
Снова хочется грызть ногти, но нет - она сильнее этого. Она тоже должна сохранять свою маску.
А внутри все так и подмывает сказать что-нибудь колкое, вставить пару шпилек, стереть с лица неизменное непроницаемое выражение лица - отомстить, в конце концов, хоть как-нибудь!

- Вот же угораздило застрять здесь,- произносит она изучающе-раздраженным тоном.
- Бывало и хуже.
- ...в такую жару.
- Я привык к любым условиям.
- ...в глуши.
- Чем меньше людей, тем лучше.
- ...в номере с одной кроватью!- наконец, не выдерживает она и выходит из себя, пусть на одно короткое мгновение, но дает себе слабину.
- Посплю, сидя в коридоре.
"Бесполезно",- нехотя признает поражение внутреннее "я".
- Как же все-таки жарко,- произносит она по второму кругу, но уже уставшим тоном и бросает взгляд куда-то за окно, а потом добавляет еле слышно, скорее сама себе под нос,- вот бы сейчас стаканчик ледяного мохито.
"Ну да, конечно, надейся..."
Резкий хлопок двери заставляет обернуться - так и есть, она одна в комнате, нет больше даже плаща на спинке стула.
"Молодец, избавилась от своей единственной компании",- женщина откидывается на кровати, разглядывая трещины на посеревшем потолке.
Почему-то обидно. На этот раз на себя. Можно было бы, конечно, пойти в ближайший ресторан и поднять себе настроение, компенсировав недостаток мужского внимания, но она слишком устала. А ещё, да, все-таки слишком жарко.

Сколько времени проходит в этом удушающем и обволакивающем тело томящем забытье? Кажется, полчаса, хотя, возможно, и больше. Стук в дверь резко и даже несколько болезненно врывается в это состояние, заставляя легко вздрогнуть, выходя из оцепенения.
- Входите,- тяжело не то что встать, даже пальцем пошевелить. Невдалеке раздаются размеренные тяжелые шаги - даже не глядя, она может сказать, кто вернулся, и от этого легкая тень усталой улыбки пробегает по губам-, а затем отчетливо слышит звук опустившегося на стол стакана и перезвон бьющихся о стекло кубиков льда, и вот это уже заставляет её подняться.

Она не верит своим глазам. Рядом с ней стоит едва подернутый испариной стакан абсолютно прозрачного, чистого, отсвечивающего сочной зеленью мяты и - она протягивает руку - невероятно ледяного мохито. И остается только гадать, где в этой глуши Канда умудрился его найти в такие короткие сроки. А главное, почему?
- Кажется, Вы его хотели.
Словно в ответ на свои мысли слышит она размеренный голос и удивленно поднимает глаза, тут же встречаясь с непроницаемым холодным взглядом в ответ. И это в такую жару действует даже лучше напитка с уже изрядно подтаявшими кубиками льда, который она держит в руке. Потому что она понимает - он наконец-то смотрит на неё.
"Хм...а, может быть, я была и не права насчет него",- губы сами растягиваются в еле уловимой улыбке, а разъяренная до последнего момента женская гордость, наконец, сворачивается клубочком где-то в глубине души, оставляя после себя лишь едва уловимый привкус лимона и мяты.


D.Gray-man, Тикки | Шерил. «А ты всё в своем репертуаре...»

167 слов.

Когда Тикки представил своего спутника, с которым он пришел на ежегодный благотворительный бал, глаза у Шерила полезли на лоб. Затем он схватил Ноя под руку и, не прекращая судорожно улыбаться, потащил его подальше от Аллена Уолкера, проводившего их заинтересованным взглядом.
- Тикки, – прошипел Шерил, изо всех сил стараясь не повышать голос и ни в коем случае не оглядываться, – я понимаю, что ты в своем репертуаре, но неужели хоть раз в жизни нельзя было не выпендриваться?!
- Я подумал, что это будет забавно, – пожал плечами тот. – К тому же Роад одобрила мою идею.
Шерил застонал.
- Роад. Ну конечно же здесь не обошлось без Роад. А ты в курсе, дражайший мой Тикки, что через пятнадцать минут сюда прибудет Тысячелетний Граф?
Повисла многозначительная пауза, в ходе которой обе стороны осмысливали возможные последствия произошедшего.
- Кажется, я начинаю понимать, почему она так ехидно улыбалась перед моим уходом, – наконец сказал Тикки.
Шерил только безнадежно махнул рукой и, подозвав официанта с шампанским, одним залпом осушил бокал:
- По крайней мере, нам здесь теперь точно не будет скучно.

131

Тикки понимает куда меньше, чем ему хотелось бы. Это чертовски раздражает: не знать всей ситуации. Поэтому он очень осторожен: мало говорит, много слушает и, если нужно, улыбается. Иногда. Тысячелетний Граф видит его насквозь, но не остальные.
Остальные видят только часть.
«Опять задумался? А ты все в своем репертуаре», - жалуется Шерил, когда они возвращаются домой. Колеса кэба грохочут по булыжной мостовой.
«Тебе нужно развеяться», - объявляет Шерил, когда они отсылают слуг и тихо, чтобы не разбудить Трисию, поднимаются по лестнице.
«Сегодня просто чудесная ночь, не находишь?», - спрашивает Шерил, стискивая Тикки в объятиях, и это похоже на его обычное дурачество, но.
Губы, которые это произносят, сухие и древние, и знают куда больше, чем министру Камелоту пристало.
Когда Тикки в чем-то не уверен, он предпочитает подыграть. Тем более, если это значит приятно провести время.

DOGS. Бадоу | Хайне, "Я тебе доверяю", рука в руке, запах меди и апельсинов от Бадоу, поцелуй в угол губ.

 Michael Blanc

224 слова.

Они идут, пошатываясь, в свою квартиру. Хайне приходится почти нести Бадоу на себе, он ранен и еле передвигает ногами. Его приходится периодически встряхивать, чтобы он не потерял сознания и не умер у Хайне на руках.
При входе в квартиру, беловолосому киллеру не удается удержать друга и они падают на пол прихожей. Единственное, что успевает сделать Раммштайнер, это вывернуться и сделать так, чтобы Бадоу упал на него, а не на пол. Его одежда в районе живота быстро пропитывается кровью, и это неприятно. У Хайне нет сил встать самому, не то, чтобы поднять и донести Бадоу до дивана. От напарника пахнет кровью, противный медный запах проникает под кожу, и почему-то апельсинами. Может быть, это запах его рыжих волос..
- Эй, Хайне, а если я умру, что ты сделаешь с трупом? - короткий смешок, и лицо Бадоу в очередной раз перекосило от боли.
- Заткнись, идиот. Если сдохнешь, я скормлю твой труп собакам.
Бадоу слабо смеется, потом нащупывает руку Хайне и переплетает его пальцы со своими.
- Ты так не сделаешь, я знаю.
- А ты не умрешь, это знаю я.
- Не обмани меня. Я же тебе доверяю.
Голос Бадоу слабеет с каждым словом, но он не отпускает руку Хайне. Перед тем как потерять сознание, он легонько целует Раммштайнера в уголок губ..
И Хайне думает, что скорее уж сам сдохнет, чем позволит этой рыжей занозе умереть.

200 слов.

После того случая с тяжёлым ранением Бадоу ещё не до конца оправился. Из-за этого Хайне приходилось везде за ним ходить, и он немного чувствовал себя нянькой. Чувство было неуютным, но ради Бадоу он готов был на всё.
Лёгкий поцелуй в уголок губ с утра, и многочасовые молчания или разговоры – как им будет уютнее.

Этим вопросом он задался ещё тогда, когда они лежали на полу квартиры, не в силах пошевелиться, и Хайне ощутил тот странный запах. Аромат апельсинов. Справедливо решив, что он исходит от длинных рыжих волос Бадоу, Хайне успокоился. Однако, когда он не заметил и следов какого-нибудь ароматного шампуня или одеколона с соответствующим запахом, вопрос вернулся вновь.
- Бадоу, а чем ты моешь волосы?
Сигареты выпала изо рта. Нет, Бадоу не ослабел до такой степени, просто смеяться с ней в зубах неудобно.
Хайне выжидающе смотрел на Бадоу, и, видимо, добиться ответа очень хотел.
- С чего такие вопросы? – всё ещё ухмыляясь, Бадоу подобрал сигарету, тлевшую на ковёр. Это было неожиданно, ведь раньше Раммштайнера не очень то и интересовали такие вещи.
- Запах апельсинов. Откуда он?
Загадочная полуулыбка была ему ответом. Не мог же Бадоу признаться, что по ночам ест апельсины, а кожуру под подушку прячет…

121 слово.

Ветер пузырил штору на окне, и она белым призраком бесшумно трепетала за спиной Бадоу.
Нэйлс торопился; свет лампочки в открытом настежь холодильнике выхватывал из кухонной темноты его сосредоточенное, несмотря на сонность, лицо в обрамлении нечесаных рыжих патл.
- Ну куда же я их положил... - Бормотал он, нервно шаря в поддоне. - Ага!
На свет лампочки из темного провала поддона появился большой апельсин с яркой оранжевой шкуркой. Бадоу закрыл холодильник, на ходу ловко сдирая с бедного фрукта кожуру. Резко запахло апельсином - Бадоу вдохнул цитрусовый запах и мечтательно улыбнулся. Рыжий вышил в коридор, и тут же вдруг наступил на Хайнову ласту размера эдак тридцать девятого с уклоном в сороковый.
- Ага, попался. - Кровожадно изрек напарник и схватил Бадоу за запястье.

Dogs. Хайне | Бадоу. "Или ты бросишь курить..."

138 слов

У Бадоу несносная, несносная привычка курить в постели.
Когда пепел в очередной раз падает Хайне на запястье, он начинает тихо звереть.
- Или ты бросишь курить, или...
- Или ты через четыре часа получишь сумасшедшего идиота с нарушенной координацией движений... - Сонно пробормотал Бадоу, для пущей убедительности затыкая Хайне поцелуем. Сигарета при этом тихо тлела где-то на ковре.
- Не получу. - Огрызнулся Хайне, пытаясь вывернутся из железной хватки Бадоу.
- Это еще почему?
- А я тебе никотин буду внутривенно вводить. Все, слезь с меня, отстань.
Бадоу встал с кровати, поднял пола сигарету и аккуратно устроил ее в пепельнице.
- Ты чего? - Спросил Хайне чуть удивленно.
- Уколов боюсь. - Огрызнулся Бадоу и улегся, отвернувшись от Хайне.
Где-то часа через пол Нэйлс не без удовольствия ощутил, что Раммштайнер мерно дышит ему куда-то в шею.
Пустые угрозы.

306 слов

- Или ты бросишь курить, или...
- Или?

Спазматически сжимающиеся виски, дождь, стекающий по голым плечам, труп с раскинутыми руками и раззявленным ртом, серые стены домов и над ними - серый, изъеденный туманом шпиль церкви.
Пахнет сыростью, пахнет осенью.
Пахнет табаком.
Бадоу упер ладони в колени, никак не может отдышаться.
Нужно быть Терминатором, нужно быть Суперменом, нужно быть каким-нибудь дурацким героем дурацких японских комиксов, чтобы выдержать полуторачасовой паркур на выживание.
Хрипы в его дыхании указывают на нехилую возможность новообразований в горле.
На тектонические слои никотиновых смол, покрывающих его легкие.
Бадоу похрену.
Всегда было похрену.
Когда его подстрелят, всем тоже будет похрену.
Хайнэ, в общем-то, тоже не особо надеется быть услышанным.

- Или ты бросишь курить, или...
- Или? - Бадоу скалится, резкие черты его лица заостряются, ему достаточно покурить - и все у него замечательно.
Жизнь от сигареты до сигареты.
По правде говоря, Хайнэ ему завидует.
Ему кажется, что его жизнь намного сложнее, а история намного печальнее.
Но он слишком аутичен для того, чтобы плакать, когда ему больно.
Он переворачивает лежащего на земле человека кончиком ботинка.
- Как остроумно, Бадоу, - говорит он. - Привести этих тупых мафиози прямо ко мне.
Бадоу ухмыляется, и да, он тоже думает, что это остроумно.
Иногда Хайнэ кажется, что Бадоу хочет его убить, но не хочет делать это своими руками.
Причины могут быть разными.
Причиной может быть его "или ты бросишь курить", к примеру.
Логика Бадоу настолько непредсказуема, что ее и логикой-то назвать сложно.
Не логика, а какое-то психическое отклонение, Хайнэ не помнит, как оно называется.

- Или? - Бадоу крутит в руках сигарету и ждет ответа.
Он не смотрит на Хайнэ, Хайнэ не смотрит на него, их взгляды находят точку пересечения где-то за серой мокрой стеной.
- Или не бросишь, - пожимает плечами Хайнэ, засовывает пистолет за ремень брюк и уходит.

Бадоу недоверчиво хмыкает и достает из кармана зажигалку.

152

В их маленькой комнатенке все насквозь пропахло табаком, и ночью Хайне накрывается с головой одеялом, чтобы не чувствовать резкого запаха сигарет.
Когда-то, в один прекрасный день, это становится чем-то обыденным, привычным, как туман по утрам или радуга после дождя. Хайне упрямо натягивает одеяло на лицо, долго ворочается, Бадоу даже может поклясться, что Раммштайнер скулит, как пес, устраиваясь на несвежих простынях.
У Хайне нервы из хрустальных нитей, болезненно острый нюх и скверный характер. В их маленькой комнате под потолком витают дым и заканчивающееся терпение, но Нэилз до невозможности любит проверять границы, даже если эти границы априори ничего не значат.
Когда-то, в один прекрасный день, Хайне стягивает с себя одеяло, садится в постели и говорит:
- Или ты бросишь курить…
Бадоу поворачивает голову. Незажженная сигарета, только что вынутая из пачки, остается в тонких пальцах.
- …или я тебя выебу, Нэилз.
Бадоу зажимает фильтр между языком и верхней губой, ухмыляется уголками губ и щелкает зажигалкой.

DOGS. Бадоу | Хайне. «Песа, хочешь тушенки?»

204.

Когда Бадоу надирается, Хайне предпочитает сбежать куда-нибудь подальше, например, к Эрнесту и Нилл. Раммштайнер справедливо считает, что лучше выслушивать шуточки пастора или – крайне редкие и крайне счастливые моменты – благостную тишину в обществе крылатой девочки, чем громкий хохот Нэилза и звон бьющихся бутылок.
Чаще всего удрать получается, но иногда – нет.
- Ээй, пёса! – орет Бадоу, пытаясь сесть на стул. Стул неведомым образом ускользает из-под задницы, и рыжий с оглушительным звоном падает на пол, умудрившись не выпустить из рук - маленькую баночку, а изо рта – зажженную сигарету. Для Хайне до сих пор остается загадкой, как Нэилз умудряется разговаривать, смеяться и курить одновременно.
- Пёса, - продолжает орать Бадоу с пола. – Мать твою, пёса, хочешь тушёнки?
Содержимое баночки смачно вываливается на пол – Хайне едва успевает убрать ногу. Бадоу продолжает хохотать и почти не замечает, как оказывается на спине, прижатым к полу. Оброненная сигарета откатывается под стол.
Хайне низко наклоняется, едва не цепляя лицо рыжего белыми прядками, и зло, совсем по-собачьи, рычит.
На секунду в глазах Бадоу отражается почти-ужас, и этого Хайне вполне достаточно. Он поднимается, отталкиваясь от плеч Нэилза, подбирает упавшую сигарету и позволяет Бадоу прикусить фильтр зубами. Как будто ничего не было.
- Не хочу, - наконец, отвечает Хайне, и Бадоу на полу заливается радостным смехом.

82 слова.

Новым заданием было убрать одного влиятельного босса. Поэтому сейчас напарники затаились в укрытии, ожидая удобного момента, когда можно убить его без лишних свидетелей. Замерший Хайне практически не дышал, но когда Бадоу повернулся к нему спиной и начал рыться в сумке напряжённо пыхтя, заскрипел зубами.
- Ты чем там занимаешься, придурок?
В ответ раздался скрежет и победный всхлип напарника. За ними последовало сосредоточенное жевание.
- Эй!
- Пёса, хочешь тушёнки?
- Нашёл время!
- Война войной, а обед по расписанию – философски вздохнул Нейлз.

D. Gray-Man. Лави | Канда. Расчёска.

188.

Хрупкий, недолговечный мир, скорее даже перемирие, когда никто из них не старался что-то кому-то доказать. Когда все было предельно просто: хочется прикасаться - прикасаешься, хочется сказать - говоришь. Да что там, Канда даже позволил зарыться пальцами в волосы, осторожно массировать кожу головы, позволил себе слабость показать, как же сильно он устал на самом деле. Прикрыл глаза, улегся головой на колени Лави и почти уснул, пробормотав перед этим что-то вроде: "запутаешь - расчесывать будешь сам". Но это и вполовину так серьезно не звучало, как обычные его угрозы, и Лави смело прикасался, путал длинные пряди, наслаждался тем, как обычно напряженный лоб разглаживается, как появляется призрак улыбки, той самой, которую Лави так любил, как Канду отпускает его вечная настороженость, хотя бы на эти полчаса, что мечник позволяет к себе прикасаться. Лави, может, хотел бы большего, но меньше всего на свете он желал, чтобы это прекратилось.
Когда Канда шипел зло и огрызался, пока Лави осторожно расчесывал запутанные им же пряди, ему казалось, что здесь, рядом с ним тот самый настоящий Канда, о котором он мечтал, что когда-нибудь угрюмый мечник разрешит себе довериться Лави, что когда-нибудь всё будет.
А пока за дверью их ждала война.

270 слов

Гладкие, как шёлк, мягкие волосы. Если зарыться носом, то окажется, что от них исходит тонкий, едва ощутимый фиалковый аромат. Лави зажмурился и вдохнул поглубже - сейчас Юу проснётся и оттолкнёт его, побурчав что-нибудь вроде "отстань от меня, рыжее недоразумение". И это в лучшем случае, между прочим! А в худшем так вообще выгонит из кровати, а то и вовсе из комнаты. И придётся, как дураку, брести по коридору Ордена в самом неподобающем приличному экзорцисту виде. Бывали ведь уже прецеденты, и даже не раз, но... Но разве это аргумент для глупого кролика? Ещё и до беспамятства влюблённого глупого кролика. Взаимно влюблённого, к слову сказать. И Лави придвигается чуть ближе, проводит рукой по шёлковой глади, аккуратно перебирает прядь за прядью. А потом всё же утыкается в шею - нежно и аккуратно, но этого оказывается недостаточно - сон Юу таки потревожен.
Проснувшись, Канда даже как будто и не очень злится. Молчит, дышит ровно, спокойно, только чуть шевелит плечом и поворачивает голову - почти незаметно, едва уловимо. Лави улыбается - значит, всё хорошо, значит, сегодня так и надо было сделать.

На утро Лави просыпается от чьей-то приглушённой ругани. Впрочем, понятно, чьей. Слегка приоткрыв глаза, он продолжает лежать на кровати, не рискуя подняться. Канда стоит у окна, держа в руках гребень. Он явно не в духе и лучше его сейчас не отвлекать. Чёрные волосы слегка растрёпаны. Лави никогда не видел Юу таким: взъерошенным, полуодетым, с гребнем в руках. Так и хочется подойти, обнять, зарыться... Лави осекается на полуслове. Так вот от чего Юу так не любит возни со своими волосами? Будущий книгочей закрывает глаза и мысленно улыбается. Теперь он точно знает, что подарит Юу при первом выпавшей возможности - нормальную, удобную расчёску.

D.Gray-Man. Лави | Канда "Юу, выползай, у нас коварные планы!"

105.

Канда очень не любил, когда его будили. Особенно рано утром. Но кто-то особо назойливый, явно желающий собственной смерти, продолжал стучаться в дверь. Мечник предпочел игнорировать стук, и закрыл голову подушкой.
-Юу, выползай, у нас коварные планы! - послышался знакомый голос Лави.
- А мне всё равно, я хочу спать! - крикнул рассерженный Канда.
-Но они оооооооооочень коварные. - Лави не унимался.
-И какие же планы считаются оооооочень коварными? - передразнил экзорцист, но всё-таки не смог скрыть, что это его заинтересовало.
-Не встанешь, не скажу. Но жертвой станет Аллен...
Лави знал, что теперь рыбка попалась на крючок. Он улыбнулся. Буквально через пару секунд одетый Юу, вышел из комнаты.
-Выкладывай! - приказал он.

431 слово.

Поскольку Лави был историком, то в его голову часто залетали крайне безумные идеи. Связь тут самая прямая: когда ты историк, то в твоей голове должна храниться память обо всех безумных идеях, когда-либо потрясавших человечество. А чужие безумные идеи часто вдохновляют на свои собственные.
Проблема состояла в том, что придумать какое-нибудь небольшое безумство Лави в одиночку мог. А вот воплотить… воплотить было куда сложнее. Поэтому сейчас он сидел и перебирал в уме кандидатов на роль сообщника. Миранду, Кроули и Мари он отмел сразу – ну как-то они были слишком серьезны. Канда, конечно, тоже серьезностью отличался, но к нему Лави уже привык и вообще это свой родной Юу, поэтому его можно оставить на дальнейшее рассмотрение. Ривер и Линали не подходили из-за цели, которую преследовала эта безумная идея. Тут Лави грустно вздохнул – все-таки неплохо было бы побезумствовать вместе с Линали. В общем, в итоге остался Аллен и остался Канда. Здесь Лави, недолго думая, решил подбросить монетку. Монетка у Лави была весьма не дура, так что указала на Канду. Ну а что? У Канды меч, в конце-то концов!
Около двери в комнату Канды Лави старательно прокашлялся и не менее старательно в дверь постучал.
- Юу, выползай, - нарочито громко сказал он, не без оснований ожидая, что Канда непременно вылезет как минимум побить его за «Юу». Потом подумал и добавил потише: - У нас коварные планы!
Расчет оправдался: будущий сообщник мигом вылетел из своей комнаты с Мугеном наперевес и сразу же замахнулся на Лави.
- Это случайно не планы по тому, как умереть от моего меча? – сердито сказал Канда. – Сколько раз я говорил…
- …не называть тебя Юу, - смиренно закончил за ним Лави. – Но иначе вдруг ты бы не вышел!
Канда хмуро посмотрел на него, подумал про собу, чтобы успокоиться, и убрал меч.
- Так чего тебе надо? – последовал вопрос. Лави сразу же радостно заулыбался и принялся вдохновенно шептать планы Канде на ухо. К концу рассказа мечник совершенно побледнел. От тщательно скрываемой радости.
- И что, ты думаешь, так мы от них насовсем избавимся? – тоже шепотом спросил он.
- Конечно! – восторженно сказал Лави. – Все так просто, понимаешь? Но ооочень коварно. Практически как… эээ… убийство Цезаря.
Канда сухо кивнул, стараясь не показать, что про убийство Цезаря он слышит раз эдак второй в жизни (ну не силен был японец Канда Юу в европейской истории, не силен!), и они направились воплощать безумство в жизнь. Воплотилось оно настолько удачно, что Черный Орден жил спокойно целых три месяца. Потом все пошло по новой, но, к счастью Лави, Канда уже забыл, что изначально коварный план предполагал избавление от комуринов навсегда. Впрочем, Комуи и так слишком долго страдал.
Ведь Лави и Канда весьма злобно и коварно выдали все детали, предназначавшиеся для сборки пяти новеньких, свеженьких, милейших комуринов, проходившим мимо школьникам под видом металлолома.

D.Gray-man. Канда | Аллен. "И друг из тебя ни к черту, и муж отвратный!"

110 слов.

- Канда, ну пожалуйста. Только сегодня.
- Я это уже слышал. Раз двадцать.
- Но она меня выгнала, понимаешь?
Канда хмыкнул.
- Ещё бы. Любовью к женщинам ты пошёл в учителя, только вот талант заметать следы тебе не перепал.
- Неужели так сложно пустить друга переночевать?
- Ха. У меня нормальная семья, в отличие от тебя.
- Да? Ну и когда ты в последний раз приглашал свою жену на свидание?
- Не лезь не в своё дело, - шипит рассерженно. Аллен внутренне ухмыляется - он знает, куда надо давить.
- Да ну, и друг из тебя ни к чёрту, и муж отвратный...
- Надоел. Заходи... Но это в последний раз.

---

11.09.2009 в 19:51

Пишет  Старк и спивом но без рыбки:

йумар

ага, муз спит и мне нечего делать х)

ещё?

---

11.09.2009 в 23:42

Пишет  Старк и спивом но без рыбки:

безделие...

нельзя мне на Демоваторы х)

нечто гениальное:











































гениальное (2):

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

14.02.2009 в 16:33

Пишет  Утайсин:

ДиГрей AMV

*___*

xDDD

Лави/Канда *___*

Обалдеть *______*

ну, и последняя ^^

---

Пишет Гость:

16.08.2009 в 12:27

D.Gray-man. Лави | Канда. "Как ты смеешь, скотина, называть меня чужим!?"

128 слов

- Как ты смеешь, скотина, называть меня чужим!? - Лави в бешенстве. Никто не видел ученика Библиотекаря в таком состоянии. Никогда экзорцист не использовал Чистую Силу для гнусных целей, вроде нанесения увечий своим соратникам. Канда молча подмечает неожиданные повороты судьбы.
- Мы столько времени сражались вместе! Кто, засранец высокомерный, тебе спину прикрывал? Кто был готов зубами тащить твою мнительную задницу подальше от пекла? - размахивается молотом и бьёт без разбора - мечник все равно уходит от атак легко и изящно. Даже сейчас, сгорая от ненависти, Лави не может прекратить восхищаться. "И каждая малость доводит до иступления...".
- Кто тебя...дурак...ещё так. Так. - сказать "любит" не позволяют руки, крепко стиснувшие грудь. Канда дождался своей очереди в разговоре. Короткое "Заткнись". И сердце Лави тонет в ледяном спокойствии, что мерно бьётся внутри его экзорциста.

URL комментария

---

19.09.2009 в 21:51

Пишет  Realy:

RuCoMix

Ru.Comix

Они это сделали

---

для любимого братика  [Ryuske] третья порция))

---

для моего второго любимого братика  Taira-kun третья порция

---

для первого любимого братика  [Ryuske] вторая партия)))

---

для моего второго любимого братика  Taira-kun вторая партия