[Deutsch Bitch]

11.11.2009 в 03:23

Пишет  Птица_Сирин:

Драбблы
Что-то вроде шапки:
Название: МНОГО ДРАББЛОВ. Часть 2.
Автор: Птица Сирин
Бета: Word
Дисклеймер: Автор имеет только удовольствие и ваш мозг. Всех остальных имеет Амано-сама.
Фэндом: Kateikyoushi Hitman Reborn!
Рейтинг: варьируется. Потому что ЭТО ВАРИЯ. Кажется, нет ничего выше PG-13.
Персонажи: Супербиа Сквало (TYB, 8YB, "обыкновенный", TYL), Бельфегор (8YB, "обыкновенный", TYL), Занзас (TYL), Леви, Люссурия, Фран, Ямамото Такеши ("обыкновенный", TYL), Савада Тсунаеши (TYL), Дино (TYB), Закуро, Рокудо Мукуро....
Пейринги: Какие пейринги, о чем вы?... Разве что «Автор/мозг читателей»... А если серьезно - пейрингов действительно нет. Даже если вам кажется, что они есть. Разве что намек на Белфран в одном-единственном исполнении.
Жанр: всего понемножку. Юмор, быт, ангст, дарк, десфик, "суровый флафф", "суровые будни".
Размер: драбблы и зарисовки.
От автора: 1. Автор любит писать о Варии, и даже смеет надеяться, что у него это неплохо получается. Если вы считаете иначе - буду рада выслушать ваше мнение.
2. Почти все было написано на хотреборн, хотфест, однострочники, либо по заказу друзей.
3. Драбблы друг другу практически не противоречат. Можете воспринимать как эдакую варийскую летопись.

21. Сквало | кто угодно. «Стуча его головой об пол…» "Суровые будни"

21. Сквало | кто угодно. «Стуча его головой об пол…»
- Идиот!
А мраморные плиты-то довольно твердые…
- Дегенерат!!
Да и стены не мягче…
- Тупой кусок мусора!!!
И угол довольно острый…
- Как тебя вообще угораздило ему проиграть?!
Ямамото растерянно улыбается, демонстрируя выбитый накануне зуб, и неловко пожимает плечами. Стуча его головой об пол, Сквало уже мысленно материт этого придурка, посмевшего проиграть Призрачному рыцарю, и пророчит ему тренировки на всех кругах Ада.

22. Ямамото | Сквало | волосы Сквало. Предложение постричься. "Суровые будни"

22. Ямамото | Сквало | волосы Сквало. Предложение постричься.
- Тебе волосы во время боя не мешают? – как бы между прочим спрашивает Такеши, уклоняясь от резкий выпадов учителя. – В смысле… Зацепиться можно, и все такое…
- Будешь трепаться – выбью и второй зуб, - огрызается Сквало, сдувая с глаз длинную челку, но ветер снова бросает волосы в глаза. Кто сказал, что тренироваться на свежем воздухе просто? Оступившись, старший мечник успевает прополоскать шевелюру в реке, параллельно блокируя атаки ученика, и недовольно ворчит, отряхиваясь, как пес.
- Сквало, ты б постригся, - в сердцах бросает Ямамото, когда мокрые волосы варийца хлещут ему по лицу.

23. Сквалло|Ямамото. «Да ты еще мальчишка...» "Суровые будни", пафос

23. Сквалло|Ямамото. «Да ты еще мальчишка...»
Ямамото достойно сражается с мечником Миллефиоре, и Сквало с трудом скрывает одобрительную усмешку. Похоже, парень все-таки повзрослел, хоть и остается слишком мягкосердечным… Супербиа невольно косится на стоящего рядом Ханеуму, и улыбка все же появляется на его губах.
Когда Генкиши буквально разлетается на куски, на лице молодого мечника отражается такая смесь ужаса и безысходности, что Сквало становится не по себе. Тем не менее, Такеши прорывается к Мишени, и даже успевает нанести удар… Увы, этот Выбор заканчивается не в их пользу.
Сквало не слушает, что рассказывает их собственная подбитая Мишень, он даже не потрудился подойти к Шоичи вместе с остальными. Мечник просто смотрит на огромный экран. Такеши выглядит обескураженным и потерянным, как побитая собака. Сложно сказать, что повлияло на него больше – гибель противника или поражение. Вице-командир Варии не слышит того, что рассказывает так вовремя появившаяся Юни, что отвечает ей Бьякуран, не видит, как меняется выражение лица Аркобалено Солнца. Из этого «транса» мечника выводят голоса Червелло, называющие имена следующих участников.
Сквало не выглядит удивленным, когда для следующего этапа Выбора вызывают его и хранителя облака. Он давно разучился удивляться.
- Да ты еще мальчишка, - устало произносит вариец, обращаясь к лицу на экране. Такеши запускает пальцы в волосы, сжимает виски, беззвучно шепчет что-то. Сквало только качает головой.
- Какой же ты все-таки ребенок, - тихо добавляет он.

23,5. Продолжение номера 23, написанное по просьбе читателей. "Суровые будни"

23,5. Продолжение номера 23, написанное по просьбе читателей.
«- Эй, куда мы идем?
Такеши едва поспевает за широким шагом старшего мечника. Сквало даже не оборачивается, и парню остается только спешить следом, время от времени переходя на смешную рысцу.
- Нэ, Сквало, что…
Супербиа останавливается и разворачивается так резко, что его волосы, взметнувшись и ощутимо хлестнув Ямамото по лицу, далеко не сразу возвращаются в исходное положение.
- Слушай сюда, шкет, - цедит сквозь зубы Сквало, и Такеши чувствует, как от этой интонации у него становятся дыбом волосы на затылке. Даже когда варийский мечник избил его до потери сознания, - там, на подземной базе, - атмосфера была менее напряженной. А теперь, когда Сквало говорит так тихо, что приходится напрягать слух, чтобы разобрать хоть что-то, глухая ярость варийца ощущается так явно, что хочется зарыться в землю, как крот Спаннера. – Я уже не спрашиваю, как ты посмел проиграть этому недоноску с четырьмя мечами. Я даже не буду пытаться сделать из тебя сашими, хотя стоило бы, - японец нервно сглатывает, и на всякий случай отступает на полшага назад. Такеши невольно втягивает голову в плечи, совершенно стушевавшись под тяжелым взглядом наставника, в котором читается полупренебрежительное презрение. Лучше бы он наорал или избил, как в прошлый раз – всяко лучше, чем это размеренное безумие.
- Сквало, я…
– Твое поражение – оскорбление не только для тебя, но и для меня, - все так же тихо продолжает Супербиа, но в его голосе уже улавливаются знакомые нотки раздражения. - Уж не знаю, говорили ли тебе – в этом мире мы с тобой делим звание Императора мечей. И я не позволю запятнать этот титул!.. – первый удар проходит настолько быстро, что Ямамото едва успевает уклониться, и клинок со свистом рассекает воздух в паре сантиметров от его шеи. Тренировка начинается.

- На сегодня хватит, - бросает Сквало, и Такеши буквально валится с ног, не приветствуя носом землю только потому, что вариец успевает схватить нерадивого ученика за шкирку.
Оба мечника выглядят довольно потрепанными. На Ямамото буквально нет живого места, болят глубокие порезы, лицо в ссадинах и кровоподтеках. В голову приходят невеселые мысли о том, что тренировки Лал были не такими уж и изнурительными, а Сквало совсем не шутил насчет кругов Ада… Парень устало закрывает глаза и прислоняется спиной к стволу кипариса. Уже давно стемнело, и так хочется спать…
- Ты бы хоть костер развел, пока я ловил ужин - ворчит Супербиа, появляясь из темноты и волоча за собой что-то тяжелое. При ближайшем рассмотрении «что-то» оказывается тунцом, а сам Сквало – отчего-то сильно растрепанным и мокрым. Такеши неловко улыбается и плетется собирать обрубленные во время тренировки ветки.

«Этот мальчишка просто невозможен», - думает Сквало после занимательной беседы о мечах и бейсболе. Такеши спит, подложив ладонь под щеку – в лучших традициях детского сада. Время от времени по его лицу пробегает тень и сходятся на переносице тонкие брови, словно парню снится кошмар. Да тут и снов, в принципе, не надо, реальность итак сильно напоминает фильм ужасов. Последние месяца три, во всяком случае. Супербиа страдальчески возводит глаза к ночному небу. Мало ему было проблем с Варией – офицеры точно с цепи сорвались, воистину детский сад развели, - так еще и этот ребенок, у которого один бейсбол на уме… Ребенок? Сквало задумчиво смотрит на лицо Такеши. Действительно, ребенок. Некоторые умудряются оставаться детьми даже в двадцать пять – как Бельфегор, например, - чего уж говорить о пятнадцати? Хотя он, Сквало, в этом возрасте уже был офицером, и …»

- С дороги.
Сквало отвлекается от воспоминаний только когда мимо него проходит хранитель облака Вонголы со своей неизменной канарейкой на плече. Где-то на заднем плане вовсю паникует Десятый, негромко переговариваются остальные хранители. Все эти звуки смешиваются в неясную какофонию и дико раздражают.
- Что?! Ты, ублюдок…
- Это моя добыча.
Супербиа с трудом сдерживает нервный смешок. Прямо как тигр из старой сказки, этот пацан с летучими ежиками. Как бы шкуру не постелили вместо коврика…
Кикио заливисто смеется, и это раздражает даже больше, чем вся остальная братия вместе взятая. Сквало мысленно считает до десяти на всех известных ему языках, чтобы не порезать этого размалеванного ублюдка на сашими прямо сейчас. Ханеума неясно бормочет какую-то ободряющую чушь, кажется, желает удачи. Мечник улыбается краем губ, бросает короткий взгляд на экран – похоже, Такеши уже немного пришел в себя, - и любовно проводит кончиками пальцев по лезвию меча. Акулы не делятся добычей. Пацану с канарейкой придется потесниться.

24. TYL!Ямамото | TYL!Сквало. «Эти шрамы – они на память». "Суровые будни", "суровый флафф"

24. TYL!Ямамото | TYL!Сквало. «Эти шрамы – они на память».
- Когда ты уже научишься серьезно относиться к мечу? – Сквало хмуро смотрит на беспечно улыбающегося вонгольского коллегу. Такеши пожимает плечами и опирается на рукоять Шигуре Кинтоки.
- Мне кажется, я достаточно серьезен. – Японец зевает и снова рассеянно улыбается. - Кстати, из нас двоих именно ты получил ранения во время тренировочного боя. Стареешь, Сквало.
- Ты хотя бы до моих тридцати доживи, - огрызается Супербиа, стягивая промокшую от крови водолазку. Левое плечо рассечено – не слишком глубоко, но довольно болезненно. Вообще, огрызался он скорее рефлекторно, чем подразумевая что-либо конкретное. Парень явно доживет, и еще на много лет переживет его. Во всяком случае, в сражении на мечах этот проныра вряд ли кому-нибудь уступит – в скором времени он и самого Сквало оставит на шаг позади. Уже начал опережать – и вот, пожалуйста… Не успел уклониться или блокировать, что поделать. Да и черт с ней, с раной – через неделю останется только багровая полоса, а через месяц и вовсе только белесый след, практически незаметный на фоне испещривших тело шрамов. У каждой отметины есть своя история.
- Почему ты ничего не сделаешь с этими шрамами? – недоумение в голосе Такеши звучит как-то по-детски. – У вас же, кажется, целители есть. Попросил бы Люссурию – он за несколько минут привел бы тебя в порядок.
- А я потом неделю приводил бы в порядок волосы, - ухмыляется Сквало. – Нет уж, спасибо. Такая регенерация мне не нужна.
- Да на тебе места живого нет, - хмурится Ямамото, недовольно скрестив руки на груди.
- Ты еще начни мне читать лекции о здоровом образе жизни, - насмешливо фыркает варийский мечник, накладывая на рану бинты – довольно умело, видно, что ему не впервой. Белая перчатка быстро становится красной от пропитавшей ее крови, и Сквало отбрасывает ее в сторону. Такеши невольно передергивает – в том месте, где протез присоединяется к запястью, россыпь шрамов особенно заметна – и зрелище это не из приятных.
- Эти шрамы… - вариец на секунду замолкает, зубами затягивает узел на повязке, брезгливо отряхивает руки. – Они на память.
- На память о чем? – переспрашивает вонгольский мечник, присев на траву рядом с коллегой и наставником.
- О моих ошибках. – Сквало со скептической усмешкой смотрит на собрата по оружию. – Напоминания. Как узлы на платке.
- Хорошенькое же ты сравнение подобрал, - невесело улыбается Ямамото. - И что, ты действительно помнишь, откуда взялся каждый шрам? – с толикой недоверия добавляет он. В самом деле, на теле Сквало шрамов едва ли не больше, чем у Занзаса, с тем лишь различием, что у мечника темные отметины остались от ран, а не от обморожения.
- Практически каждый, - кивает Супербиа. – Кстати, этот, - мечник проводит пальцем по длинному рубцу, наискось расчертившему грудь. – Твоя работа. Еще во время Конфликта.
- Извиняй, молодой был, глупый, - обезоруживающе улыбается Такеши, разводя руками. – Не знал, что бить лучше по ногам.
- Мечнику без знания анатомии – никуда, - со знанием дела отзывается Сквало, убирая бинты и антисептики в аптечку. – Иначе склеишь ласты после первого же серьезного ранения.
- Для этого целители есть, - ворчит японец, сверля взглядом неспешно плывущие по небу тучки. – А этот, на спине, откуда?
- Который? – с ухмылкой уточняет варийский мечник. Поди пойми, что именно он имеет в виду – там ведь шрам на шраме.
- Ну, крестом. Похоже, очень старый уже.
- Подарок Тира, - обнажив в улыбке по-акульи острые клыки, отзывается Супербиа. – Жаль, несимметричный. Получилась бы десятка.
- И ты еще шутишь по этому поводу? – возводит глаза к небу Такеши. Ему на лицо падают первые капли. – Господи, ты неисправим… Ты бы еще сказал, что шрамы красят мужчин.
- Не самое лучшее украшение, - пожимает плечами Сквало, и болезненно морщится, когда на свежей повязке проступают красные пятна. – Сейчас, кстати, шрамирование снова входит в моду.
- Стиляга, - констатирует вонголец. Старший мечник напрочь игнорирует его дальнейшую тираду о необходимости беречь здоровье, и молча надевает китель – водолазка-то вся в крови, Люссурия опять будет причитать на тему вандализма и брутальности некоторых личностей с голубым пламенем.
- …и поэтому… Эй, ты вообще меня слушаешь? Сквало! – Ямамото щелкает пальцами перед его лицом. – Ты уснул, что ли?
Мечник демонстративно зевает, и японец заходится новым приступом праведного негодования. Сквало с трудом сдерживает улыбку – этот мальчишка очень смешно сердится. Нет, конечно, ему уже за двадцать – совсем не ребенок, но разница в восемь лет все-таки не позволяет воспринимать его на полном серьезе.
- Я тебе вот что скажу, - негромко произносит Супербиа, и Такеши поспешно замолкает. - Пока я в Варии – шрамов меньше не станет. Во всяком случае, пока Занзас играет в дартс, а Бел настаивает на совместных тренировках.
- В дартс? – недоуменно переспрашивает Ямамото. Сквало оттягивает воротник кителя и с усмешкой проводит пальцем по цепочке шрамов чуть ниже ключиц.
- А ты думал, он в меня только стаканами и подсвечниками швыряет? – с иронией спрашивает он. – Не смеши меня, парень.
Вонгольский мечник открывает и закрывает рот, как выброшенная на берег рыба.
- Чего стоишь? Пошли, на сегодня все.
- Вы психи, - убежденно заявляет Такеши, едва поспевая за широким шагом Сквало. – Полные, абсолютные психи.
- Открыл Америку, - смеется Супербиа. – Но иначе ведь и быть не может.

25. Сквало | Ямамото. Отдых на пляже. Флафф, юмор

25. Сквало | Ямамото. Отдых на пляже.
Сквало очень не любил пляжи.
Нет, правда. Песок забивается в протез, от морской воды ржавеют металлические детали, и неясно, что слепит сильнее – солнце или широкая улыбка Такеши. Да еще и эта псина с ласточкой… Додумался же выпустить оружие из бокса – мол, пусть погуляют! А ему теперь что, акулу выпустить? А что – рыбке тоже скучно, пускай поплавает…
Именно такие мысли занимали варийского мечника, в кои-то веки выбравшегося на побережье. Его б воля – он бы предпочел отдохнуть от тренировок в своей комнате, с томиком Пьюзо, Гиссинга или Танизаки – благо, знание языков вполне позволяло читать многие книги в оригинале. Бел иногда посмеивался над его любовью к печатному слову, за что частенько становился мишенью для тяжелых фолиантов… Так нет же, это недоразумение и на час оставить нельзя – обязательно вляпается во что-нибудь, либо на Леви наткнется и доведет его своим позитивом до истерики, либо на Бельфегора, а вместе они доведут до нервного срыва уже его, Сквало. Вот и пришлось выехать на побережье, чтобы мечник-стажер не скучал и не действовал на нервы. А черный вулканический песок Катанских пляжей в сочетании с недовольно ворчащей Этной явно произвел на японца неизгладимое впечатление. Как говорится, чем бы дитё не тешилось, абы не вешалось… Вернее, дети. Отцепиться от заскучавшего принца оказалось абсолютно невозможным, пришлось прихватить и его.
Супербиа покосился на Такеши, который явно наслаждался жизнью и гонялся за Джиро по всему пляжу, вздымая тучи брызг и песка, на увлеченно метающего в ласточку камешки Бельфегора – брать с собой ножи ему категорически запретили…
- Детский сад, - недовольно пробормотал мечник, снова уткнувшись лицом в сложенные на песке руки. Хотелось ничего и никого не видеть и не слышать.
Увы, даже такой мелочи не суждено было сбыться.
Сперва в его волосах самым наглым образом угнездился Коджиро, и только инстинкт самосохранения не позволил Белу продолжить штурмовать птицу. Сквало явно не оценил бы его меткость.
- Какого черта? – меланхолично поинтересовался Супербиа, за крыло вытаскивая ласточку из шевелюры. Внятного ответа не последовало, зато Джиро неожиданно вспомнил, что варийский мечник – весьма неплохая подушка, и с радостным тявканьем рванул к нему.
- Сквало, ты ему нравишься, - рассмеялся Такеши, наблюдая за потасовкой на берегу. Серебристые волосы варийца на фоне черного песка смотрелись весьма эффектно.
Стратегический капитан отличался не только умом и сообразительностью, но и недюжинным терпением, благодаря которому мог часами и сутками сидеть в засаде, кое-как переносить своих варийских коллег в течении уже более чем восьми лет, исправно разбирать всю документацию, которой в Варии постоянно было столько, что хватило бы на неплохую библиотеку, даже проводить тренировки для этого оболтуса с бейсбольной битой... Однако талант пресловутого оболтуса и его питомцев тоже оказался феноменальным.
Молодое поколение никак не ожидало, что акула дождя с одинаковой скоростью передвигается и в воде, и на суше. Сквало не ожидал, что Бел и Такеши умеют так быстро плавать.
Все-таки, он ненавидел пляжи.

26. Сквало | Ямамото. Перевязывание ран, последствия провала задания. "Суровые будни","суровый флафф"

26. Сквало | Ямамото. Перевязывание ран, последствия провала задания.
- Ублюдок.
- Угу.
- Дегенерат.
- Конечно.
- Придурок.
- Разумеется.
- Наивный идиот.
- Не спорю.
Эта милая беседа длится уже минут сорок. Сквало тяжело дышит – глубокие раны итак порядком истощают, так еще и этого недоумка тащить… Такеши в кровь кусает губы, сдерживая позорный стон. Левую ногу расчерчивают глубокие параллельные полосы – следы когтей тигра бури, на плече красуются раны от ударов копья, да и засевшие в груди осколки не прибавляют позитива этой картинке. Парня сильно лихорадит, и Сквало это очень не нравится. Ямамото стоило бы как можно скорее госпитализировать, но отсюда и связаться-то ни с кем нельзя – если Джильо Неро засекут сигнал, выбраться живыми наверняка не удастся. Додумались же расположить временную штурмовую базу на Повелье!.. Супербиа сплевывает кровь и осторожно сгружает Такеши на землю, прислонив его спиной к стволу старого платана. Раз уж нет возможности выбраться отсюда прямо сейчас, нужно хотя бы обработать раны, иначе к многотысячному списку жертв острова прибавятся еще два имени. От удушливой атмосферы, царящей на этих проклятых семи гектарах, затерявшихся между Венецией и Лидо, дико болит голова. Веками Повелья становилась могилой для сотен и тысяч людей, и эта жуткая аура до сих пор висит над островом, далеко не самым лучшим образом сказываясь на случайных и не очень гостях. Мечник припоминает, что был здесь когда-то, почти десять лет назад. Всего два дня – и его потом почти месяц мучили кошмары.
Некоторое время оба молчат – никому не хочется начинать разговор.
- Какого дьявола ты полез к этому ублюдку? – хмуро интересуется Сквало, бинтуя руку. Зубами затягивает узел на предплечье, едва заметно морщится от боли. Наскоро зашитая рана в правом боку еще долго будет давать о себе знать, в этом не стоит и сомневаться. Рассеченный висок пульсирует болью, и длинная челка кажется красной от пропитавшей ее крови. Вариец пытается припомнить, чем его так зацепило, но в голову приходит только тяжелая мраморная пепельница, которой в него на днях запускал Занзас. Такеши безэмоционально смотрит на старшего мечника.
- Моим заданием было убить его, правильно?
- Но это не означает, что нужно было лезть на рожон! – Супербиа вопрошает у небес, за что ему такое наказание, но ответа, разумеется, никто не дает. – Переть в лоб на дивизионного командира! Ежу понятно, что это противник не твоего уровня. Неужели ты не чувствовал, насколько мощное у него пламя?
- Я бы справился, - упрямо отвечает Ямамото. О цене такой победы он предпочел бы не заикаться, итак понятно, что…
- Тебя бы убили, как собаку, - цедит сквозь зубы старший мечник, накладывая повязки горе-ученику. Перчатки пропитывает теплая жидкость с запахом металла. Удивительно, что парень еще в сознании, крови-то явно потерял немало.
- Ну и убили бы, - безразлично отзывается Такеши. – Тебе-то что? Зачем ты меня спас?
Боль притупляет сознание, оставляя только равнодушие.
- Идиот, - в очередной раз констатирует Сквало. Ямамото выжидающе на него смотрит, и мечник все-таки сдается.
- Меня Савада просил за тобой «присмотреть», - нехотя поясняет он. – Мол, «первый раз на такой миссии, вдруг чего случится…» Случилось. Олух. – Супербиа зубами стаскивает перчатки – не хватало еще, чтобы из-за крови заржавел протез, - и отбрасывает их в сторону. От холода прикосновений металлической кисти бросает в дрожь.
- Н-да, сильно тебя зацепило, - хмуро сообщает Сквало, очищая раны от осколков – это ж как должно было рвануть, чтобы мелкие обломки гранита так глубоко ушли в тело? Такеши красноречиво молчит, едва слышно шипя от боли.
– Ничего, парень, бывало и хуже, - со скептической усмешкой добавляет варийский мечник. Ямамото смаргивает набежавшие на глаза слезы. Бинты уже пропитались кровью, и от боли хочется кричать, но сил едва хватает даже на то, чтобы дышать.
Сквало достает из внутреннего кармана кителя несколько шприц-тюбиков с анальгетиками и пару минут пристально их изучает. Мечник неплохо разбирается в фармакологии – издержки профессии, но он ведь не полевой врач, в конце концов. Его дело – обрывать жизни, а не спасать. Да и что тут подберешь? Пацан ведь еще, недавно семнадцать исполнилось, сильнодействующее лекарство может не выдержать, а от слабого толку не будет…
- Что это? – слизнув выступившую в уголках губ кровь, спрашивает Такеши. Сквало бросает на него хмурый взгляд из-под длинной челки. Зрачки японца расширены настолько, что глаза кажутся угольно-черными.
- Обезболивающее, - отзывается Супербиа, проверяя на свет один из инъекторов – У тебя с сердцем проблем нет?
Ямамото мотает головой, а в следующую секунду вздрагивает от боли и неожиданности.
- Не дергайся, - ворчит вариец, убирая опустевший шприц-тюбик. – Минут через десять станет легче.
Такеши молчит, сцепив зубы, боясь глубоко вдохнуть. Когда боль начинает понемногу утихать, на лице молодого мечника отражается недоверчивое изумление. Зрачки сужаются, а веки тяжелеют, словно наливаясь свинцом.
- Нэ, Сквало, - негромко зовет Ямамото, когда каждый вдох перестает отзываться болезненной пульсацией в легких.
- Чего тебе? – отзывается Супербиа, прекращая счищать с клинка засохшую кровь.
- Мы ведь выберемся отсюда?
Сквало молчит, отстраненно глядя на виднеющуюся вдали часовую башню, а затем с усмешкой треплет подопечного по волосам.
- Выберемся, парень. Но когда в следующий раз захочешь сдохнуть – ты мне заранее скажи, я тебя лично прирежу. Договорились?
- Договорились, - рассеянно улыбается Такеши, закрывая глаза. От Буторфанола сильно клонит в сон, и мечник не сопротивляется, позволяя сознанию отключиться.
Сквало с остервенением трет покрасневшие от усталости глаза. Если они выберутся с этого чертового острова… Нет, конечно, не «если», а «когда», поправляет он сам себя. Когда они выберутся – нужно будет преподать этому недоумку несколько уроков выживания в мафиозном социуме, а то ведь действительно такими темпами скоро ласты склеит… Но пока у них есть несколько часов, чтобы передохнуть, и…
Супербиа недовольно косится на Такеши, который самым нахальным образом сграбастал его волосы. Подушка из шевелюры варийца получается неважная, но это совершенно не смущает Ямамото, который, похоже, вообще решил, что спина Сквало – куда более удобная опора, чем ствол дерева. Итальянец предпочитает списать это на слабо-наркотический эффект анальгетика.
Сквало вздыхает и обреченно возводит глаза к небу. Что ж… По крайней мере, пока его дергают за волосы, он точно не уснет.

27. Ямамото | Сквало. "А протез новый сделаем." "Суровые будни"

27. Ямамото | Сквало. "А протез новый сделаем."
Мерный писк кардиографа действует на нервы не хуже древнекитайской пытки водой.
Сквало с трудом открывает глаза – и тут же снова их закрывает. Белые стены и потолок, льющийся из окна свет - все эти непривычно яркие пятна после долгих дней темноты словно остаются выжженными на сетчатке. Когда через несколько минут в голове перестают мелькать цветные круги, Супербиа снова чуть приподнимает веки. На этот раз на белом фоне темнеет размытое пятно. Очень знакомое пятно.
- Такеши?.. – и без того едва слышный голос почти полностью заглушается кислородной маской. Кардиограф заходится возмущенным писком и вычерчивает резкие пики.
- Тебе нельзя разговаривать, - с нервной улыбкой бормочет Ямамото, неловко касаясь перебинтованной ладони наставника, лежащей поверх белого больничного одеяла. – Хвала небесам, я боялся, что ты…
- Не спеши меня хоронить, - усмехается Сквало. Он практически не чувствует прикосновения – а еще он не чувствует левую руку. Только ноющая боль чуть ниже плеча.
Такеши быстро о чем-то рассказывает – вариец не понимает половину – туман в голове все еще не развеялся, да и боль все-таки отвлекает, - разбирает только отдельные слова и имена.
- …правда, твою акулу из бокса теперь разве что на суши пустить можно, а… - заметив рассеянный взгляд Сквало, направленный куда-то влево, Такеши запинается на полуслове. – А протез новый сделаем, - добавляет он, стараясь, чтобы его голос звучал бодро. Ему ли не понимать, что для мечника означает потерять руку…
Вариец чуть приподнимает уголки губ в подобии улыбки.

Возможно, это не совсем в тему, так как это Такеши-центрик, но Сквало тут тоже довольно много, так что вот... (комбинация двух заявок)

28. Кто угодно | Ямамото. Медленно сходить с ума. Бессмысленный, пустой взгляд.
Сквало | Такеши. Пощёчина. "Приди, наконец, в себя!" "Суровые будни", ангст, флафф, не очень-то и суровый

28. Кто угодно | Ямамото. Медленно сходить с ума. Бессмысленный, пустой взгляд.
Сквало | Такеши. Пощёчина. "Приди, наконец, в себя!"
Такеши привык всегда улыбаться.
Это ведь так просто. Улыбаться, что бы ни происходило. В конце концов, он ведь хранитель дождя – он призван смывать все напасти, нависшие над семьей. А потому он не имеет права унывать. По крайней мере, не при них. Что бы ни произошло.
Смерть отца становится для Такеши слишком сильным ударом, но даже тогда он не перестает улыбаться. Только теперь, улыбаясь, он закрывает глаза, чтобы никто не видел, как тяжело ему сдержать слезы.

- Десятый! Нападение! – звенящий от волнения голос Джаннини словно ножом разрезает тишину мирного вечера.
- Что?! – Тсуна подлетает на месте, опрокидывая стул и едва не роняя уснувшего на коленях Ламбо. – Где?
- Выход F, двое… нет, уже пятеро, - тараторит механик, перепроверяя показания датчиков.
- Бежим, Десятый! – азартно вопит Гокудера, едва ли не пританцовывая на месте от нетерпения. Тсуна кивает, и они скрываются в коридорах, оставляя Ламбо досыпать на полу.
- Направо… теперь налево… - направляет их Джаннини. - Прямо, прямо, пря… Подождите секундочку, сигнал пропал!
- ЧТО?! – кажется, Гокудера готов взорваться от возмущения прямо здесь и сейчас. – Снова глюки в твоей системе наблюдения?!
- Система в полном порядке, - обиженно отзывается Джаннини. – Возможно, противники воспользовались цепями Маммона, чтобы скрыть свои кольца… На всякий случай проверьте.
- Это и ежу Хибари ясно, - огрызается Хаято, не сбавляя скорости. Прямо, прямо, налево, снова прямо…
- Ямамото?! – пораженно восклицает Савада, с трудом переводя дыхание. Такеши вытирает лезвие Шигуре Кинтоки о рукав куртки, оставляя на светлой ткани темно-красные разводы.
- Йо! Извиняйте, ребята, вы немного опоздали, - широко улыбается он, проводя ладонью по лицу. На щеке остается размазанная красная полоса.
Впервые Тсуну пугает его улыбка.

- Где тебя черти носили, бейсбольный придурок? – с раздражением вопрошает Гокудера, поверх журнала глядя на товарища.
- Гулял, - улыбается Такеши, снимая куртку, - Похоже, дело идет к дождю.
- Идиот, - в сердцах бросает Хаято, возвращаясь к увлекательной статье о татцельвурмах. - Ты хоть иногда думаешь перед тем, как что-нибудь сделать? Убьют ведь, как собаку!
Ямамото забавно жмурится.
- И что? – с детской наивностью спрашивает он. Подрывник утыкается лбом в журнал.
- В кого ты тако иди… - парень не заканчивает вопрос, с невольной дрожью вглядываясь в лицо друга. – Слушай, ты в порядке?
- Мм? С чего это ты спросил? – губы растянуты в привычной улыбке, но взгляд пустой и бессмысленный. Из глаз словно выпит весь блеск. В соседней комнате раздаются вопли Ламбо и И-Пин, и Такеши, шутливо откланявшись, уходит играть с малышней. Хаято ничего не может поделать с ощущением какой-то неправильности, иррациональности в поведении друга.

- Тсуна.
- А? Что-то случилось, Реборн? – отзывается Савада, сонно потирая глаза. Это надо ж так – уснул посреди дня…
- Тебе не кажется, что Ямамото ведет себя странно? – интересуется аркобалено, делая глоток эспрессо из крохотной чашечки.
- Этто… Ну, есть немного, - задумчиво тянет мальчик, - Но он ведь довольно бодро держится, да? В смысле… После того, что случилось с его отцом, я ожидал, что он…
- Я это и имею ввиду, - недовольно морщится Реборн, - Бодро, даже слишком. Только, боюсь, долго он так не продержится.
- Ну, это ведь Ямамото, - неуверенно смеется Тсунаеши, но смех получается каким-то нервным и быстро стихает.
- Черт бы побрал этих дождевиков, - ворчит аркобалено солнца, отставляя чашку. – Никогда не поймешь, что у них на уме.

- Мы с Бьянки проводим Хару до ее дома, - поясняет Тсуна, оглядывая присутствующих.
- Мы с Кьоко домой, - отзывается Рьохей. – А…
- Я пока погуляю с детьми, - солнечно улыбается Такеши. Ламбо и И-Пин довольно визжат, на перебой требуя поскорее с ними поиграть.
Пока уставшая от бейсбольных подач малышня прыгает в классики, Ямамото сидит на качелях, наблюдая за плывущими по небу облаками. В детстве он и сам частенько сюда прибегал – не было, наверное, ни одного угла на этой площадке, с которым он бы не знакомился ближе, чем следовало… Отец всегда только головой качал и тянулся за очередной упаковкой пластыря. Мальчика всегда забавляло возмущенное кряхтение Тсуеши – все-таки, он был очень активным ребенком…

На тренировках он выкладывается по полной. Просто для того, чтобы после он мог мгновенно провалиться в сон от усталости, и чтобы не оставлять времени для воспоминаний и сожалений.
Удар, блок, контратака. Увернуться, перехватить меч другой рукой, парировать удар. Доведенные до автоматизма движения – тело словно само движется, а Такеши полностью погружается в свои мысли. Наставнику это совсем не нравится, о чем он и сообщает после тренировки. Ямамото только рассеянно улыбается, пропуская мимо ушей половину комментариев.
- Что с тобой происходит? – хмурится Сквало, скрестив руки на груди.
- Ась? Разве что-то случилось? – улыбка уменьшается на пару зубов. Супербиа мысленно вопрошает у небес, за что ему ниспослано такое наказание, но ответа, разумеется, не получает.
- Ты сам на себя не похож, - констатирует варийский мечник, сверля ученика взглядом. Он не может понять, что не так. Наверное, просто отвык от этого ребенка… Об этом Такеши ему и сообщает, неопределенно пожав плечами. Наконец, до Сквало доходит, что именно не так – пустой, потерянный взгляд мальчишки – чужая, лишняя деталь в его привычном солнечном образе.

Последующие дни тренировок не приносят никаких улучшений – Ямамото по-прежнему витает где-то в своем мире, напрочь замкнувшись в окружении мыслей и воспоминаний. Что бы вариец не говорил – он натыкается только на стену отчуждения и потухший взгляд, словно у потерявшейся собаки.
- Приди, наконец, в себя, - почти кричит Сквало, до боли сжимая плечи мальчишки.
- Я в полном порядке, - тихо отвечает Такеши, сбрасывая ладони мечника. – А вот тебе стоило бы подлечить нервы.
В ночной тишине долго висит звон пощечины. Ямамото касается расцветающего на щеке красного пятна, и выжидающе смотрит на Сквало, по-птичьи наклонив голову к плечу.
- Идиот, - Супербиа шипит, как рассерженный кот, - Когда ты, наконец, поймешь, что нельзя все держать в себе?
- А что изменится? Мой отец от этого не вернется, - безразлично комментирует Такеши.
- Но ты-то не должен становиться тенью самого себя! – срывается на крик вариец, хватая нерадивого ученика за воротник куртки. Японец с легким недоумением смотрит на наставника. Что дальше? Опять изобьет до полусмерти, а затем устроит многочасовой разбор полетов? Вряд ли, это неэффективно, Сквало уже наверняка в этом убедился…
С некоторым изумлением Такеши отмечает, что он, оказывается, уже практически догнал итальянца по росту. Нет, разница итак была небольшая – сантиметров пять, не больше, но сейчас это почему-то особенно бросилось ему в глаза.
У Сквало заметно дрожат руки. В серо-стальных глазах мечется беспокойство и непонимание, но отрешенный, безэмоциональный взгляд напротив действует на него, как ушат холодной воды.
Супербиа отпускает его воротник, и парень от неожиданности оседает на землю, не сумев сохранить равновесие. Вариец устало вздыхает и садится напротив.
- Если уж на себя тебе плевать – подумай о своих товарищах, - тихо добавляет он. Вонгольский мечник замирает и затравленно косится на учителя. - Им-то нужен Ямамото Такеши, а не пустая оболочка. Тебя никто не заставляет прятать боль за улыбкой. И уж тем более такой ценой.
Ямамото молчит, с трудом сдерживая дрожь. Слова наставника задевают какие-то струнки в душе, вытаскивая загнанную на задворки сознания истерику.
Наверное, в том, своем мире, Такеши не позволил бы себе такого. Да и Супербиа наверняка бы его не понял.
Но это ведь другой мир. И этот Сквало почти на двадцать лет старше его самого.
Варийский мечник вздрагивает от неожиданности, когда Ямамото, рывком подавшись вперед, прижимается к нему, уткнувшись лицом в плечо. Мальчишку трясет, как в лихорадке, и из-за всхлипов практически невозможно разобрать путанные объяснения. Впрочем, они и не нужны. Здесь все понятно и без слов. Мечник неловко проводит ладонью по взъерошенным волосам ученика. Ему сейчас не нужны ни утешения, ни укоры. Просто молчаливая поддержка.
Глядя на Такеши, которого даже во сне все еще бьет мелкая дрожь, Сквало тяжело вздыхает. Он прекрасно знает, что и через десять, и даже через двадцать лет этот паренек останется таким же ребенком. А дети не должны замыкаться на своих потерях.
По крайней мере, пока есть кто-то, кто может помочь.