окончание переворошения хот реборна

[HiAy]

Бьякуран | TYL!Скуало | TYL!Занзас.Скуало попадает в плен. Его пытают и допрашивают о нахождении базы Вонголы, но он упорно молчит.Бьякуран жестоко насилует Скуало, но нежно целует пряди его волос. Скуало угрожающе требует, чтобы Бьякуран убрал руки от его волос. Занзас же отправляется искать Скуало:"Тут где-то завалялся мой мусор". Занзас находит его и укутывает в свой плащ и усмехается:"Тебя снова перепутали с девчонкой, мусор?". Будет что-нибудь между Занзасом и Скуало или нет, на усмотрение автора.

исполнение номер раз

Темно и холодно. Больно.
Капитан Варии открывает глаза. Странно. Он еще жив. Почему? Хотя... Ответ вполне очевиден. Они хотят знать. Они хотят знать, где сейчас его друзья, где сейчас находится база Вонголы. Скуало скривил губы в презрительной усмешке. Не на того напали. Он не выдаст местонахождение семьи, даже если его порежут в мелкий винегрет и польют кислотой. Оглянувшись, акула, однако, не заметил никаких орудий пыток. Да и помещение, в котором он находился, не напоминала сырую камеру. Просторная комната, с огромными окнами, обрамленными изящными шторами, присобранными по бокам. Светлые стены, красивый, мягкий белый ковер, который прекрасно оттенял полы из красного дерева. Минимум мебели. Только пара кресел, письменный стол и софа. Сам же Скуало лежал на большой кровати, стоявшей у стены, как раз между двумя окнами. В общем, обстановка никак не отвечала представлениям варийского мечника о пыточной. Единственное, что напоминало о том, что он сюда не в гости пришел, так это крепко связанные руки. Мечник сел, обхватив голову руками. Боль не давала возможности сосредоточиться, запястья затекли, на коже появились ссадины от веревок, тело просто ломило от полученных в бою ударов. Он чувствовал слабость. Противную, липкую, опутавшую все его существо слабость.
- Ну, что? Проснулся?
Обернувшись на голос, Скуало увидел Бьякурана, мирно стоявшего в дверном проеме, скрестив руки на груди. Так это его комната?
Не дождавшись ответа, глава Мильфиоре подошел к окну. Скуало не двигался. Он ждал. Чего угодно. Заметив, как напряглись мышцы под белоснежной кожей, Бьякуран усмехнулся. Он присел на кровать и, проведя пальцами по серебристым волосам пленника, мягко произнес:
- Не стоит все усложнять. Просто скажи, где сейчас Тсуна со своими верными шавками. Мне нужны только они. У тебя небольшой выбор. Если ты мне расскажешь все сейчас, я не трону твоих друзей. Вария меня не интересует. А если нет, - Бьякуран на секунду оторвался от перебирания шелковистых прядок и просмотрел прямо в глаза Скуало, - умрут все. До одного.
Мечник сидел не шелохнувшись. Усталость, боль, раскалывающая голову на маленькие осколки, вкрадчивый негромкий голос, все вместе ввергло Скуало в некое состояние транса. Он не мог до конца осмыслить суть сказанного, его сознание в данный момент было явно в недосягаемости.
Бьякуран довольно ухмыльнулся. Его самооценка просто взвинтилась до предела, когда он заметил, как гордая акула Варии сидела загипнотизированная, как белый кролик перед удавом, смотря прямо в глаза. Рука босса Мильфиоре, уже в который раз скользнула по волосам Скуало, задев как бы невзначай шею мечника. Это простое легкое движение мгновенно привело акулу в чувство.
- Врай!!! Убери свои руки от моих волос, мусор!!!
Бьякуран ехидно ухмыльнулся.
- Не стоит напрягаться, - сказал он, глядя на ощетинившегося Скуало. – Своему боссу ты явно позволяешь больше.
С этими словами он резко дернул рубашку мечника вниз, обнажая плечи акулы. Скуало отпрянул назад, вырвавшись из хватки босса и падая на спину. На белоснежной коже на шее, груди виднелись красноватые следы от засосов и укусов, которые резко контрастировали со светлыми полосками шрамов, в изобилии украшавших тело капитана.
- Милый узор.
Губы Бьякурана растянулись в злобной усмешке. Он подался вперед и, схватив Скуало за связанные руки, притянул ближе. Мечник попытался вырваться, за что получил ощутимый удар в бок. Скуало слишком ослаб, чтобы сопротивляться в полную силу, а его тщетные попытки освободиться из цепких рук Бьякурана только лишь разожгли интерес к добыче у последнего, и ехидная усмешка не сходила с его лица. Будь добыча чуть сильнее, хищник сейчас бы уже валялся на полу со сломанными ребрами как минимум. А пока, все было в его пользу. Подмяв под себя брыкающегося Скуало, босс Мильфиоре уселся сверху, на бедра, не переставая злорадно усмехаться. Он прижал связанные руки мечника к постели над его головой, смотря прямо в лицо.
- Я ведь знаю, что ты не хочешь, чтобы твои друзья пострадали, - спокойно сказал Бьякуран. В глазах горел огонек. Ему нравилось осознание собственного превосходства. Он медленно провел пальцами по шее акулы, спускаясь ниже, обрисовав подушечками выступающие косточки ключицы. – Я ведь знаю, что ты не хочешь смерти своего дорогого босса. Просто скажи, где база Вонголы. И он будет жить. Я обещаю.
Пальцы скользнули ниже, расстегивая оставшиеся пуговицы рубашки, гладя кубики пресса.
- Иди к черту!- крикнул Скуало. Ему было неприятно. Чужие холодные пальцы на коже. Он не любил, когда к нему прикасались. Правом так с ним обращаться обладал только один человек в этом мире. Акула морщился от противных ощущений, силясь скинуть с себя нахального наездника.
- Что, не нравится? – Бьякуран рассмеялся. Беспомощная злоба зубастого хищника доставляла ему удовольствие. Ему нравилось смотреть, как тот пытается вырваться, но не может. Серые глаза Хранителя Дождя горели от ярости. И ненависти. Ненависти к нему, ненависти к своей слабости. Зрелище забавляло босса Мильфиоре.
- Разве Занзас не играет с тобой в такие игры? Он ведь тоже привык добиваться своего.- Бьякуран наклонился и немного прикусил кожу на плече мечника. Хватка немного ослабла и Скуало смог освободить руки. Он с размаха ударил Джессо в челюсть и, воспользовавшись замешательством, попытался выбраться из-под него. Не удалось. Сильный удар в солнечное сплетение вернул мечника в прежнее положение. В глазах потемнело, воздуха не хватало, он задыхался. Кашлял, пытаясь отдышаться, на глаза непроизвольно навернулись слезы. Руки опять оказались за головой. Бьякуран явно разозлился, потому что хватка стала сильнее. Запястья ломило от боли. Веревка впивалась в ссадины, раздирая еще сильнее.
- Ему не надо никого связывать, чтобы добиться своего... Он предпочитает честный бой...- Между спазмами Скуало смог таки сказать пару слов.
- Вот как. – Бьякуран зло усмехнулся. – А я не претендую на звание честного парня. Когда я буду выжигать свое имя на груди твоего чертова босса, будет уже не важно.
- У тебя ни черта не выйдет! – злоба душила Скуало. Он яростно вырывался, но делал только хуже себе. Джессо уже не церемонился и ответил парой ощутимых ударов в корпус.
- Посмотрим. Я могу его не убивать... Есть вещи, которые причинят ему больше боли...
Скуало затих. Что-то во взгляде Бьякурана ему очень не понравилось. Он почувствовал себя загнанной дичью, на которую уставился хищник перед решающим смертельным броском. Что от него ждать? Опять будет бить? Или нет? И почему он допрашивает его здесь, в комнате? Неужели на базе Мильфиоре нет никаких специальных помещений для этих целей?
Сжавшись в один комок, мечник ждал, смотрел на Бьякурана, следя за его движениями. Босс Мильфиоре, в свою очередь, не спешил расправляться с пленником. Его взгляд затуманился, словно он задумался о чем-то. Пальцы опять заскользили по гладкой коже Скуало, от живота к шее, плечам, лицу. Акула скривился от отвращения.
- Убери руки!
Бьякуран сжал горло мечника, несильно, но достаточно, чтобы заставить замолчать. В его глазах прыгали огоньки. Большим пальцем Джессо провел по губам Скуало. Через секунду он наклонился и впился в губы варийского капитана грубым поцелуем. Как лев, настигший добычу, вгрызается в мягкую плоть жертвы. Акула забился под ним, пытаясь оттолкнуть, но на этот раз Бьякуран был настороже и крепко сжимал руки мечника, не давая возможности вырваться. Оторвавшись, он начал расстегивать ремень на джинсах Скуало. Мечник резко дернулся, высвободив руки. Но босс Мильфиоре четким ударом в скулу уложил брыкающуюся добычу на спину. На несколько мгновений Скуало потерял концентрацию. Этого хватило, чтобы Бьякуран стянул с него брюки. Вцепившись в длинные волосы, он подмял мечника под себя, рывком раздвинув ноги. Акула зашипел от боли.
- Твою мать!
Больше он не успел ничего сказать, потому что Джессо накрыл его губы своими. Скуало пытался отстраниться, оттолкнуть его, но тот уже не обращал внимания на отчаянные сопротивления пленника и просто делал, что хотел. Содрав с него остатки одежды, Бьякуран начал покрывать засосами тело мечника, оставляя метки, как на своей собственности. Скуало сходил с ума от собственной беспомощности. Он ничего не мог сделать с тем яростным напором, с которым накинулся на него босс Мильфиоре. Он чувствовал его горячее дыхание на шее, плечах, потом на животе, язык выводил причудливые узоры на груди. Одна рука сжимала волосы на затылке мечника, держа его голову прямо, вторая гуляла по всему телу, сначала по бедрам, потом по пояснице, спине, сильнее прижимая тело гордой акулы к себе.
Бьякуран приподнялся, стягивая с себя футболку и расстегивая брюки.
- Ты упрямый. Но теперь это не поможет. – Злорадно прошипел босс Мильфиоре, глядя прямо в глаза Скуало. В глазах варийца пылал пожар ярости. Он осознавал, что сопротивляться бесполезно. Но не мог допустить, чтобы эта сволочь почувствовала, что он сдался. Поэтому он начал вырываться из последних сил, ударив Бьякурана по лицу. Босс Мильфиоре ухмыльнулся. Он опять схватил мечника за загривок, чтобы тот не мог отвернуться и продолжал смотреть ему прямо в глаза. Боль прошила тело Скуало холодными стальными спицами, когда Бьякуран резко вошел в него, и, не давая времени привыкнуть, начал двигаться внутри. Мечник закричал, выгибаясь под телом босса. Крик тут же задушили грубым поцелуем, свободная рука легла на поясницу, не давая возможности вырваться. Скуало забился под Джессо, пытаясь слезть с его плоти, раздиравшей в кровь внутри. Но крепкие руки держали его тело на месте. Движения были резкими, губы опять совершали путь от шеи к плечам, иногда Бьякуран проводил языком по коже, собирая капельки пота, проступившие на теле мечника. Он хрипло дышал, наслаждаясь своим превосходством, с особым мазохизмом вбиваясь в еще сопротивляющуюся добычу. Сознание акулы затуманилось. Он ощущал все движения босса, вскрикивая от пронзающей все существо боли, он чувствовал запах собственной крови, стекавшей по бедрам вниз. Он задыхался. Перед глазами все плыло. Его тело отказалось слушаться его. Первый раз в жизни он хотел отключиться, чтобы не ощущать эту жуткую боль, чтобы не видеть этих наглых глаз, этой злорадной усмешки. Но сознание упорно не хотело покидать его, словно издеваясь.
Бьякуран уже приближался к разрядке, потому что его хриплое дыхание участилось, движения ускорились, он просто использовал добычу, как дешевую шлюху, не заботясь о последствиях. Его заботило только собственно удовлетворение.
По лицу акулы текли слезы. Он уже не мог сдерживать их, да и зачем? Ему было уже все равно. Он хотел, чтобы все это побыстрее кончилось, чтобы эта тварь встала с него и, наконец, оставила в покое. Он хотел провалиться в забытье, хотел верить в то, что все это страшный сон, что это все неправда. Он хотел проснуться у себя дома, в варийском особняке, хотел спуститься вниз, на кухню и увидеть своих друзей: щебечущего Луссурию, невпопад смеющегося Бельфегора, задумчивого Леви, спокойного Франа. Он хотел вернуться к Занзасу, который вечно был чем-то недоволен. Но, когда они оставались вдвоем, босс становился совсем другим человеком. В его голосе уже не было тех грубых интонаций. Он мог быть заботливым и нежным. Да, именно нежным. И любящим.
Образы близких людей, возникшие в сознании, едва цеплявшимся за реальность, душили Скуало. Он глотал слезы и молил только об одном, чтобы все это закончилось. Он уже не мог терпеть. Прошло немного времени, но варийскому капитану это показалось вечностью. Минуты замерзли и растянулись до часов.
Бьякуран хрипло зарычал, мышцы напряглись и он кончил, изливаясь внутри Скуало. Некоторое время он лежал, пытаясь восстановить дыхание. Потом сел, довольный собой, усмехнулся и посмотрел на затихшую добычу под ним. Насладившись зрелищем, он встал с кровати и пошел в душ. Скуало не шевелился. Тошнота подкатывала к горлу. Тело сводило судорогой. Сил уже не осталось совсем.
Вернувшись, Джессо накинул на растерзанную жертву одеяло. Наклонился к лицу акулы и, мягко проводя по волосам, произнес:
- Не стоило так все осложнять. Я все равно добьюсь своего. Ты можешь идти, когда сможешь. Только вот куда ты пойдешь? Кому ты будешь нужен? Занзасу нет до тебя дела. Ты проиграл... Опять...
Скуало посмотрел на него из-под полуприкрытых век.
- Не трогай... мои... волосы... тварь... – Прохрипел вариец.
Бьякуран улыбнулся и поцеловал мечника в макушку роскошных серебристых волос.
- Тогда... я не прощаюсь. – Злорадная усмешка расцвела на лиц босса Мильфиоре.
Он ушел, закрыв за собой дверь. Все кончилось. Скуало лежал на кровати, на холодных от впитавшейся крови простынях. Больно. Судорога свела ноги, не давая пошевелиться. Хотя, сил нет даже на то, чтобы повернуть голову. Скуало начал проваливаться в темноту. Липкое ощущение беспомощности опутало его. Он тонул. Тонул в этой темноте. И никто не мог его спасти.
Звуки выстрелов... Крики... Голоса... Ему это снится?
- Где-то тут завалялся мой мусор!
Странно... Ему знаком этот голос. Он силится вспомнить, кому он принадлежит, но не может. Сознание играет с ним в злые, жестокие игры.
Звук открывающейся двери... Шаги... Кровать прогнулась... Кто-то сел рядом.
- Скуало?
Его зовут? Он еще жив?
- Черт побери, мусор! Не вздумай подыхать! Я тебе этого не прощу, слышишь?!
Акула медленно приоткрывает глаза. Все размыто. Но через несколько мгновений взгляд фокусируется. На кровати сидит Занзас, сжимая в руках пистолеты. Увидев, что его заместитель подал признаки жизни, он протянул руку и убрал прилипшие к мокрому от слез и пота лицу мечника прядки серебристых волос.
- Тебя опять спутали с девчонкой, мусор?
Он произнес это мягко и тихо, никто доже не догадывается, что он так умеет. Скуало улыбнулся. Босс снял с себя плащ и закутал в него акулу, взял на руки и направился к выходу.
- Еще раз заставишь меня так волноваться – пристрелю!
Скуало ухмыляется. Он нужен. Он нужен ему. Несмотря ни на что.
Занзас бережно укладывает Скуало на заднее сидение машины и мчится к особняку Варии. Там он поможет Скуало принять душ и закутает его в большое махровое полотенце. Они лягут вместе на большую кровать в спальне босса, и Занзас прижмет к себе самое дорогое, что есть у него в жизни. И пусть победа над Мильфиоре достанется вонголенышам, ему уже не важно. У него уже есть все, что нужно. Остальное не имеет значения.

исполнение номер два

Последняя миссия имела весьма нелицеприятный исход – варийского мечника уволокли мельфиоровские псы. Доложивший сию новость рядовой едва успел увернутся от бутылки, брошенной боссом.
-Хренов мусор.
***
Скуало сверлил стену напротив мрачным взглядом. Внутри выла ущемлённая гордость. Эти мелкие шавки взяли капитана не качеством, а количеством. И будь Супербиа хоть трижды Императором мечей – отбиться не сумел бы. Мало того, что не сумел, так еще и огрёб по самое-самое. Целых рёбер у варийца, кажется ,не осталось. Руки были неудобно скручены за спиной, ныло выбитое плечо. Лицо было разукрашено довольно занятно, зато сразу было понятно – синий и фиолетовый Скуало не идёт. В общем всё плохо, но бывало и гораздо хуже. Мечник откинул было голову назад, упираясь затылком в прохладную стену, но сквозь резко открывшиеся двери ворвался слепящий свет. Черт, как- же на этой хреновой базе много белого! Невыносимо. Дверь с тихим хлопком закрылась, давая возможность рассмотреть сначала силуэт, а потом и лицо вошедшего. А явится изволил сам босс этой цветастой шайки.
-И какого хрена ты тут нарисовался? – вежливо осведомился Скуало. Но губы вошедшего растянулись в улыбке и мечник передёрнул плечами. Слишком сладкая и слишком лживая. Противно.
-Ну-ну, ты человек умный. Думаю, догадаешься сам. – Елейный голос Бьякурана и его тон поднимали в душе варийца чуть притихшее раздражение. Нарезать- бы эту белобрысую сволочь полосками…
-Вонгольские щенки? Без понятия где их носит. - Супербиа пожал- бы плечами, но по лицу его ударили достаточно быстро. «Слабак.» - метнулось в голове. Хотя природа этой мысли вполне понятна – у Занзаса удар покруче будет.
-Правда? А мне кажется, что ты врёшь. – «Выбить- ему -зубы». Этого требовала вся варийская душа. Но, увы и ах, возможности воплотить задуманное в жизнь не представлялось. Бьякуран тихо прошел вперёд, присев напротив мечника и по-птичьи склонив голову. Его ладонь потянулась к серебристым волосам. Скуало не удержался, брезгливо мотнув головой. Тут- же последовал новый удар. Знаете, когда у вас выбита челюсть, а вам еще по ней и бьют – ощущения непередаваемые. -Ну так что там с Вонголой? – Да, от такого изобилия сахара в улыбках этой белобрысой мрази и диабет заработать можно. Супербия отвернулся, мрачно процедив какое-то ругательство. Зато в мельфиоровце будто проснулся садист. Но выработанная ним схема» вопрос-удар-вопрос» успеха не возымела – мечник хмурился, бешено улыбался(насколько это позволяло состояние челюсти) и цедил ругательства. Это раздражало босса Мельфиоре. Как-то совсем незаметно в его речах, помимо вопросов ,появились оскорбления. Нет, он точно проигрывал Занзасу по всем параметрам – ни ударить толком не может, ни оскорбить. Звучавшее ранее «Варийская подстилка» и «Занзасовская блядь» как-то совсем не задевали Супербиа. То,ч то он не «варийская подстилка» он знал сам и мнение всяких сомнительных боссов его не интересовали. Ну а насчет Занзаса…Ну зачем отрицать очевидное? Истина, даже в столь грубой форме ,оставалась истиной.
-Фантазия закончилась? – Вариец смотрел исподлобья и бешеному блеску в его глазах позавидовал -бы и Бель. Но судя по взгляду Бьякурана – фантазии еще были. Скуало немного отпрянул, когда холодная ладонь босса скользнула по его груди – сначала поверх ткани футболки, а после – по коже. Супербиа сейчас и рад был -бы еще отодвинутся, но стена не давала такой возможности. Очередной удар стал даже немного неожиданным.
-Врооой! Какого чёрта ты творишь? – Но Бьякуран полностью проигнорировал слова варийской акулы, запуская вторую руку в волосы мечника. Тот тихо…Нет .достаточно громко бесился, то и дело дёргаясь и отпинывая Джессо от себя.
-Еще раз тронешь…
-И что- же будет? – губы босса расплылись в издевательской усмешке.
-Руки оторву. – рыкнул мечник. Видя ироничный взгляд Бьякурана и опережая дальнейшие комментарии, Скуало мрачно процедил
-Отгрызу , блядь. - Глава Мельфиоре, покачав головой, сел на ноги немного поутихшего мечника. Супербиа едва не взвыл – когда на сломанную, кажется ,ногу приземляется такая тушка… Это неописуемое ощущение. Пользуясь временным бездействием мечника, Джессо опять запустил ладони под его футболку(а многострадальная куртка была потеряна еще на поле боя). Вариец чуть вздрогнул – руки у Бьякурана были холодными .Как у трупа. И столь- же противны были его прикосновенья. Но вот теперь отпинать от себя босса не представлялось возможным. Чувство собственной беспомощности бесило. Еще немного поерзав, вариец с силой метнулся вперёд, ударив Джессо головой в грудь.
- Какой упрямый. А от тебя всего-то и требовалось, что рассказать о Вонголе. – Босс Мельфиоре разочаровано поднялся на ноги. На несколько секунд Скуало показалось ,что его оставят в покое. Ровно до того момента ,когда пинок под рёбра не выбил из лёгких воздух. За первым ударом последовал еще один. И еще. Супербиа не был мазохистом, чтоб считать их количество. Он только крепче стиснул зубы. Очередной пинок опрокинул мечника на бок. Казалось, что Бьякуран решил выместить на нём всё свое раздражение. Но когда Скуало чуть приподняли за плечи и упёрли лицом в холодный пол, весь его ступор сошел на нет.
-Только попробуй , мразь. Ноги переломаю. - но угрозы акулы явно не беспокоили Джессо. Чувство собственного превосходства возбуждало не меньше, чем представшая перед глазами картина. А Супербиа не мог никак помешать Бьякурану – всё тело сводило болезненной судорогой. А дальше – будто в болезненном тумане – стянутые брюки и холодные ладони на бёдрах, спущенное белье и слишком резкий толчок. Это больно. Чертовски. Но сейчас ломит всё тело и даже эта боль вливается в общий гул. Кажется, от этого самого гула голова сейчас разорвётся. А Джессо неожиданно нежно касается волос мечника, подносит их к губам. Слишком ощутимый контраст в ощущениях – резкие толчки и мягкие касанья.
-Убери руки,сука. - почти по слогам тянет Супербиа.Кажется,это не закончится никогда. Но это продолжалось еще несколько минут – Бьякуран шумно выдохнул и кончил, быстро поднялся на ноги. Выходя из комнаты, он еще на несколько мгновений застыл в дверях. Приторно улыбаясь, он опять говорил что-то о упрямстве мечника. Тот не слушал. Если раньше его гордость просто выла, то теперешние её метания были почти болезненны. Завалившись на бок, Супербиа оскалился и, как мантру , повторял
-Сука. На спагетти пущу. – Повторив это добрый десяток раз, Скуало устало прикрыл глаза, погружаясь в беспокойную дрёму.
Разбудила мечника слетевшая с петель дверь(которая, кстати, чуть не приземлилась на многострадального варийца.). Несколько раз моргнув, Супербиа растянул губы в улыбке – этот силуэт он узнал- бы и с завязанными глазами.
-. Где-то тут завалялся мой мусор. – Занзас скалился в ответ. -Ты даже здохнуть нормально не можешь. Будто мне больше всех надо спасать твою задницу.Опять с бабой спутали? -– Занзас скалился в ответ. Но чем ближе он подходил к Супербиа, тем слабее становился его оскал.
-Ну а кому еще моя задница нужна? И… - Скуало хотел было что-то добавить, но выражение лица босса его остановило. Мечник ожидал сейчас чего угодно. Кроме того, что сделал Занзас. Мало того, что усадил, так еще и накинул на плечи собственную куртку. Эта подачка «с барского плеча» была настолько неприменима к боссу, что мечник уже начал было сомневаться в своем душевном здравии.
-В следующий раз либо здохни, либо возвращайся своим ходом, мусор. – почти добродушно рыкнул Занзас, подхватывая Субербиа на руки .Все дальнейшие передвижения по коридорам проходили в тишине. Но Скуало не был- бы собой, если- бы не знал своего босса. Он знал, какая интонация к какому «мусору» относится. И знал, что сейчас босс что-то да переживает там,внутри. И оттого прижимает мечника к себе с такой силой, будто желает задушить. А на самом деле не желает опять опустить. Кто они друг другу? Друзья? Враги? Любовники? Люди придумали сотни слов для определения человеческих отношений. Для Скуало это не важно. Пока есть Занзас, пока глаза его горят гневом ,пока есть такие удушающие обьятья – пусть этот чёртов мир существует. Даже если будет выть гордость и догорать за спиной база врага.